Авторизация

Логин:
Пароль:



 
Главная / Статьи / Archive issues / Развитие личности №2 / 2002 / Роль социальной ситуации развития в становлении представлений ребенка о собственном теле

Развитие личности в социальном пространстве

Стр. «61—83»

Валентина Николаева

Роль социальной ситуации развития в становлении представлений ребенка о собственном теле

 

Представления о собственном теле в структуре самосознания

Одним из важнейших компонентов самосознания человека являются его представления о собственном теле. Именно на основе телесных ощущений ребенок начинает воспринимать себя индивидуальным существом, отделенным от внешнего мира. В дальнейшей жизни человека представления о своем теле продолжают оказывать существенное влияние на становление самосознания, причем их значение возрастает в определенные возрастные этапы. Одним из них является отрочество, на которое приходится активное развитие личностной сферы, в частности становление самосознания, рефлексии. Восприятие и оценка собственных телесных особенностей играют в этом процессе важную роль, особенно в общении со сверстниками. Поэтому для целостного понимания движущих сил и механизмов развития личности человека исследование телесных представлений является одной из центральных задач.

Исследования феноменологии познания тела в психологии

Анализ характера работ, посвященных феноменологии отражения тела, позволяет увидеть их достаточно четкую историческую динамику. Наиболее ранние исследования, так или иначе затрагивавшие данную тему, трактовали восприятие тела и представления о нем как зеркальное отражение его особенностей, процессов, протекающих в нем. По мере накопления данных, противоречащих таким взглядам, исследователи все более убеждались в сложности феноменологии отражения собственного тела, в ее обусловленности различного рода факторами не только биологической природы.

Психоаналитический подход к проблеме развития представлений о теле

З. Фрейдом [1] была высказана идея о том, что познание ребенком своего тела связано с общим ходом его психического развития. Смещение либидо в теле, происходящее в детском возрасте, обусловливает особое внимание ребенка к конкретной части тела. Согласно Фрейду, социальное окружение ребенка влияет на психосексуальное развитие и, тем самым, на познание своего тела, однако его влияние сводится лишь к обеспечению нормальных условий этого развития.

Роль семьи в познании ребенком своего тела

Идея социальности происхождения представлений о собственном теле, заложенная Фрейдом, привлекла внимание многих исследователей. Одной из главных тем исследований стала симбиотическая связь матери и ребенка на ранних этапах его онтогенеза. Согласно M.Mahler, самосознание ребенка формируется внутри данной связи на основе интеграции ощущений, идущих от поверхности его тела при дискриминативных контактах с телом матери [2]. Осознание своего тела является исходным моментом развития всей психики в целом, и роль матери в данном процессе достаточно значима, поскольку именно она обеспечивает ребенка сомато-сенсорной стимуляцией и создает условия для того, чтобы он мог почувствовать себя отдельным существом.

Вопрос о социальных связях ребенка и их роли в психическом развитии ребенка стал предметом пристального внимания представителей теории объектных отношений [3]. Было показано, что нарушения во взаимоотношениях ребенка с социумом (семьей) ведут к искажениям развития самосознания, начинающимся, согласно мнению многих авторов, с неадекватности репрезентации собственного тела. S.Fisher и S.Clevlend выдвинули идею о том, что ребенок развивается путем интернализации системы связей, устанавливающихся в его социальном взаимодействии со значимыми окружающими (главным образом с матерью), и именно от социальной среды в конечном итоге зависят особенности представлений о теле, в частности, репрезентация его частей в сознании [4]. Позднее S.Fisher прямо говорил о том, что внимание родителей к той или иной части тела, телесным событиям и функциям задает для ребенка смысл телесности [5].

Одним из важнейших факторов семейной природы, определяющих феноменологию познания тела, является характер внутрисемейных отношений, оказывающий выраженное влияние на онтогенез телесности в целом [6]. Отношения между ребенком и родителями могут отражаться на отношении к собственному телу, удовлетворенности им, адекватности и дифференцированности представлений о своем теле, особой представленности в сознании тех или иных его частей.

Алекситимия как социальный феномен

Исследования, посвященные алекситимии, также позволяют говорить о социальной обусловленности данного явления. Алекситимия, впервые феноменологически описанная Ruesch еще в 1944 г. и ставшая предметом тщательного анализа в 1970-е годы [7], является особым личностным складом, предрасполагающим к заболеваниям психосоматической специфичности. Для алекситимиков характерны специфические особенности представлений о собственном теле, например, слабая субъективная дифференциация телесных и аффективных феноменов. Учитывая свойственные людям с данным психическим складом слабость символических средств и трудности означения своих состояний, можно предположить, что одним из психологических механизмов, участвующих в формировании алекситимического личностного склада, является слабость процесса опосредования собственного поведения и телесных функций.

Многие исследователи алекситимии подчеркивают, что социальный фактор, в особенности характер внутрисемейных отношений, является одним из важнейших детерминантов ее возникновения. [8]. Выделяются также такие факторы социальной природы, связанные с алекситимическим складом личности, как социальное положение, уровень образования и т.д. [9].

Таким образом, анализ исследований позволяет говорить о том, что феноменология отражения телесной сферы тесно связана с общим ходом психологического онтогенеза человека. Особенности представлений о собственном теле могут быть как показателем нормального или аномального онтогенеза, так и сами служить причиной возникновения патологии, преимущественно психосоматического характера. Связь отражения тела с факторами, обуславливающими онтогенез человека, в первую очередь, социальными, позволяет нам обратиться при изучении данной проблемы к культурно-историческому подходу к телесности человека.

Идеи Л.С. Выготского в психосоматике

Данный подход, развиваемый на кафедре нейро- и патопсихологии МГУ им. М.В. Ломоносова, опирается на культурно-историческую теорию Л.С. Выготского, а также некоторые другие общепсихологические концепции, в частности, работы А.Н. Леонтьева. С позиции культурно-исторического подхода к психосоматической проблеме, социальные взаимодействия выступают главной движущей силой психосоматического развития, преобразования натурального тела в тело культурное. Становление телесности рассматривается как компонент психологического онтогенеза в целом.

С первых моментов своей жизни ребенок включается в социальные связи со своим ближайшим окружением, в особенности с матерью [10]. Определенным образом реагируя на каждое телесное проявление младенца, совершая действия с его телом, мать придает телу, его отдельным частям, функциям некоторое значение. Позднее в совместной деятельности со взрослыми ребенок продолжает усваивать систему значений, относящихся к телесной сфере и опосредующих телесные действия. Эти значения первоначально существуют в интерпсихическом пространстве матери и ребенка, а затем в процессе интериоризации они становятся достоянием индивидуального сознания ребенка и выполняют функцию психологической регуляции телесных процессов. Таким образом, происходит означение соматической сферы, становление телесности как культурного феномена.

Категориальная природа представлений о теле

Поскольку развитие телесности человека есть компонент целостного психологического онтогенеза, познание собственного тела должно быть проанализировано исходя из тех же закономерностей, что и познание внешнего мира. Одной из главных закономерностей является категориальность, опора на структуру индивидуального сознания.

Общественно выработанные значения телесности, присваиваемые субъектом, трансформируются благодаря его собственному опыту, отношениям с окружающим миром. В результате формируется уникальная, присущая только данному человеку категориальная структура телесности в виде системы представлений о соматической сфере, подобно тому, как это происходит и со значениями, относящимися к внешнему миру.

Эта система содержит в себе правила, нормы телесного поведения, существующие в культуре знания о функционировании систем организма, представления о здоровье и болезни (не только научные, но и житейские, в том числе предрассудки, суеверия) [11] и т.д. Исследования, проведенные в рамках культурно-исторического подхода к телесности, показали, что в ходе жизни человека его представления о теле претерпевают определенные изменения, связанные с развитием эмоциональной сферы, изменением характера отношений с окружающими, в частности, с матерью, возрастными изменениями и т.д. [12]. Эта динамика телесных представлений тесно вплетена в структуру субъективного телесного опыта, одной из сторон которого является особая деятельность самопознания, направленного на тело, самоисследование своего телесного переживания [13].

Субъективная семантика интрацепции

Одним из центральных направлений анализа деятельности познания своего тела является исследование субъективной семантики интрацептивных ощущений. Категориальная структура интрацепции формируется в сознании на основе присвоения системы общественно детерминированных значений, относящихся к телесной сфере [14]. На характер телесных ощущений (в том числе и болевых) влияют различные факторы, среди которых — непосредственный опыт субъекта, тип заболевания, существующие в культуре «мифы» болезни и здоровья и т.д. Интрацептивная активность тесно связана с мотивацией субъекта, а личностный смысл болезни и страдания способен порождать телесные ощущения даже при отсутствии организмических изменений и соответствующей им чувственной ткани (как это происходит при ряде ипохондрических расстройств) [15].

Мотивация и познание тела

Связь соматических ощущений со смысловыми структурами субъекта подтверждает предположение о том, что познание своего тела есть активная, пристрастная деятельность. Ряд исследований позволяет утверждать, что не только интрацептивные ощущения, но и другие компоненты представлений о теле (например, отношение к телу, оценка границ своего тела) зависят от мотивационной сферы и самосознания субъекта [16].

Телесность в социальной ситуации развития

Итак, познание своего тела — это особая деятельность, подчиняющаяся тем же закономерностям, что и познание внешнего мира, среди которых наиболее важная — категориальность, опора на индивидуальную структуру сознания, активность, пристрастность. Согласно культурно-историческому подходу, становление этой деятельности и, в частности, представлений о теле должно рассматриваться в контексте целостного психологического онтогенеза.

Как отмечал автор культурно-исторической теории Л.С. Выготский, все изменения, происходящие в психике ребенка, возрастные новообразования связаны с социальной ситуацией развития, которая определяет строго закономерно весь образ его жизни и выступает основным источником формирования новообразований, свойственных данному возрасту [17]. Исходя из этого можно предполагать, что становление представлений ребенка о собственном теле также тесно связано с социальной ситуацией его развития. Действительно, ряд исследований позволяет говорить о том, что данное предположение верно, по крайней мере, в ситуации наличия у ребенка заболевания. Так, например, Н.В. Коваленко показала, что телесный опыт (и, соответственно, представления о теле как одном из его центральных компонентов) детей с бронхиальной астмой обусловлен особенностями отношений ребенка и матери [18]. В работах В. В. Николаевой было обнаружено, что формирование внутренней картины болезни, тесно связанной с отражением тела в условиях болезни, зависит от ведущей деятельности субъекта, обусловленной, в первую очередь, социальной ситуацией развития [19].

Большинство работ, посвященных представлениям о своем теле, опираются на исследование различного рода патологии. Однако, исходя из культурно-исторического подхода к телесности, можно предполагать, что обнаруженные закономерности универсальны, т.е. характерны и для нормы, и для ситуации болезни. Поэтому можно говорить о том, что социальная ситуация развития определяет становление представлений о своем теле не только в случае болезни ребенка, но и при нормальном, не отягощенном патологией онтогенезе телесности. Такой важнейший фактор психологического онтогенеза, как социальная ситуация развития, должен отражаться на познании своего тела здоровыми детьми.

Для того чтобы проверить данное предположение, необходимо исследовать представления о своем теле у детей, онтогенез которых протекает в различных условиях. Одной из наиболее характерных моделей разных типов социальной ситуации развития является воспитание ребенка в условиях семьи и детского учреждения закрытого типа, например, интерната.

Ребенок в интернате

Главная особенность воспитания ребенка в условиях интерната — отсутствие родителей, выступающих в качестве посредников в присвоении ребенком культурно-исторического опыта. В результате этого ребенок испытывает трудности присвоения культурно-исторического опыта, в семейных условиях передаваемого ему чаще всего именно родителями, что не может не сказаться на его психологическом онтогенезе.

Исследования показывают, что дети, живущие в подобных учреждениях, имеют специфический комплекс психологических особенностей. Различия между интернатскими и семейными детьми носят не просто количественный, но качественный характер [20].

Можно выделить следующие наиболее важные особенности интернатских детей: 1 — нарушение развития познавательной сферы (задержка формирования новых форм мышления, в особенности понятийного, слабость познавательной активности), 2 — нарушения в эмоциональной сфере (депрессия, тревожность, неуверенность в себе), 3 — задержка становления личности (нарушения регуляторной функции самосознания, неразвитость рефлексии, неустойчивость и скудность мотивационной иерархии, слабый самоконтроль), 4 — коммуникативные особенности (несформированность некоторых видов социального поведения, идентификация с группой сверстников и других детей), 5 — особенности телесного развития (позднее время формирования телесных навыков, плохое развитие моторики, задержка в формировании навыков самообслуживания).

Если развитие представлений о собственном теле тесно встроено в общий процесс психологического онтогенеза, то означение телесной сферы, происходящее в результате присвоения культурно-исторического опыта, у детей в условиях социальной изоляции также должно протекать иначе, чем у их семейных сверстников, возможно, с отставанием либо некоторыми иными, качественными особенностями. Для проверки этого предположения нами было проведено специальное исследование представлений о собственном теле детей, воспитывающихся в условиях семьи и интерната.

Методика исследования

В исследовании была использована методика «Классификация дескрипторов соматических ощущений», разработанная Г.А. Ариной и адаптированная для проведения ее на здоровых детях. Методика является психосемантической и предназначена для анализа индивидуальной категориальной структуры телесного опыта испытуемых. В качестве стимульного материала выступает набор дескрипторов соматических ощущений, разбитых, в соответствии с классификацией Р. Мелзака [21], на следующие категории:

а — сенсорно-дискриминационную — «как будто бурлит», «горит», «распирает» и т.д.;

b — мотивационно-аффективную (включающую дескрипторы: 1 —эмоционального тона ощущений — «хорошее», «плохое», «неприятное» и т.д., 2 — целостного эмоционального отношения — «жестокое», «жуткое», «утомительное», «спокойное» и т.д.); в основу разделения положена классификация эмоциональных явлений П.В. Симонова [22];

c — когнитивную (оценивающую) — «большое», «короткое», «медленное» и т.д.

В методике также присутствовали универсальные дескрипторы, отражающие встроенность телесного опыта в целостный субъективный опыт — «внутреннее», «вызванное кем-то, чем-то», «непонятное», «сложное» и т.д.

Этапы проведения методики «Классификация дескрипторов соматических ощущений»: 1 — выбор знакомых ощущений, 2 — их свободная классификация, 3 — выбор знакомых болевых ощущений, 4 — их субъективная локализация в теле.

Выборка испытуемых

В исследовании приняло участие 102 семейных и 43 интернатских здоровых ребенка 9—15 лет, разбитых на группы 9—11, 12—13 и 14—15 лет.

ВЛИЯНИЕ ОСОБОЙ СОЦИАЛЬНОЙ СИТУАЦИИ РАЗВИТИЯ, СКЛАДЫВАЮЩЕЙСЯ В ИНТЕРНАТЕ,

НА СТАНОВЛЕНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ ДЕТЕЙ О СОБСТВЕННОМ ТЕЛЕ

Телесный опыт семейных и интернатских детей

Телесный словарь

1. Одним из показателей развития телесного опыта является объем субъективного словаря соматических ощущений, поскольку категориальная структура телесности существует, в первую очередь, в языковом пространстве и, соответственно, существенно зависит от словаря, при помощи которого человек описывает телесный опыт. Как показывает табл. 1, в процессе взросления субъективный словарь телесности семейных детей расширяется, что позволяет более дифференцированно оценивать телесные феномены. У интернатских детей данная тенденция практически не выражена.

Таблица 1

Количество дескрипторов, выбранных семейными и интернатскими

детьми разных возрастов

 
Младшие
Средние
Старшие
Семейные
33
39
40
Интернатские
43
41
44

Примечание. Различия между младшей и старшей группами семейных детей достоверны по критерию Стьюдента, р<0,05.

Структура телесного ощущения

2. Яркие различия между семейными и интернатскими детьми разного возраста выявляются при анализе представленности в телесном опыте дескрипторов, отражающих различные стороны ощущения.

У семейных детей отмечается выраженная динамика представленности различных граней соматических ощущений в телесном опыте. Так, роль сенсорного компонента в отражении телесных феноменов постоянно повышается (различия в среднем удельном весе сенсорных дескрипторов между ст. группой, с одной стороны, и мл. и ср. группами, с другой, достоверны по критерию Стьюдента, р<0,001). Одновременно с этим увеличивается также включенность телесного опыта в общий субъективный опыт, т.е. представления о теле встраиваются в целостную картину мира. Об этом свидетельствует возрастание удельного веса универсальных дескрипторов в выборах (различие между мл. и ср. группами достоверны по критерию Стьюдента, р<0,01; между мл. и ст. достоверны, р<0,01).

Эмоциональный компонент телесных ощущений в нормальных условиях также претерпевает изменения, в частности, значение эмоционального тона в категоризации соматических феноменов снижается (различия в удельном весе дескрипторов эмоционального тона между младшей и средней группами достоверны по критерию Стьюдента, р<0,01; между средней и старшей — достоверны, р<0,01).

В условиях интерната такая динамика полностью отсутствует, т.е. можно говорить о крайне слабом развитии эмоционального компонента телесных ощущений.

«Все как один»

3. Одна из важных особенностей организации телесного опыта интернатских детей — более высокая стандартность количества и доли различных категорий дескрипторов в выборах старших детей по сравнению с младшими.

Таблица 2

Стандартное отклонение (у) доли дескрипторов, отражающих различные

стороны ощущения, в телесном опыте интернатских детей разного возраста

 
Сенсорные
Эмоц. тон

Эмоц. отношение
Оценочные
Младшие
11,9
5,7
4,1
5,4
Средние
9,9
4,6
4,9
5,2
Старшие
8
3,7
3,1
4,2

По мере взросления интернатских детей удельный вес различных категорий дескрипторов (сенсорно-дискриминационной, эмоционального тона, целостного отношения, когнитивной оценки) в их телесном опыте становится все более сходным, т.е. интернатские дети теряют свою индивидуальность. У семейных детей данная динамика отсутствует, т.е. между возрастными группами отсутствуют столь выраженные различия в разбросе количества дескрипторов различных категорий, выбираемых детьми для описания своего телесного опыта.

Та же закономерность проявляется и в отношении общего объема всех выбранных дескрипторов. Различия в количестве дескрипторов, выбранных интернатскими детьми в качестве знакомых, с возрастом уменьшаются, а у семейных детей такая тенденция отсутствует. Так, если в младших группах разброс значений у интернатских детей выше, чем у семейных (разница в дисперсии достоверна по критерию Фишера, р<0,01), то в средних он почти одинаков, а в старших интернатские дети показывают более высокую степень однородности по количеству отобранных дескрипторов, чем семейные (достоверно по критерию Фишера, р<0,01).

Данные феномены позволяют говорить о том, что телесный опыт детей, проживающих в интернате, становится в процессе их взросления все более унифицированным, тогда как семейные дети сохраняют свою индивидуальность. Причина этого может крыться в общих источниках культурного развития и, соответственно, системы значений телесности для детей, воспитывающихся в одних и тех же условиях (в интернате).

Классификация как отражение категориальной структуры телесности

Выраженные различия между семейными и интернатскими детьми обнаруживаются при анализе результатов свободной классификации выбранных дескрипторов. Система оснований классификации, выделенных испытуемым, может быть расценена как присущая его индивидуальному сознанию категориальная структура, опосредующая отражение мира, в том числе и себя самого. Данный этап проведения методики позволяет оценить помимо дифференцированности и интегрированности категориальной структуры ее содержательную сторону, выделить категории, на основании которых ребенок организует свой телесный опыт.

Трудности категоризации

4. Одним из показателей особенностей субъективной семантики выступает наличие трудностей категоризации, которые проявились в том, что некоторые испытуемые при классификации пережитых, известных из собственного опыта ощущений не могли отнести часть дескрипторов ни к одной из созданных ими самими групп, говоря о том, что «они никуда не подходят». Данные затруднения отражают недостаточную интегрированность телесного опыта, при котором телесные феномены не могут быть полноценно категоризованы, т.е. не находят своего места в индивидуальной структуре сознания.

Таблица 3

Процент семейных и интернатских детей разных возростов с трудностями категоризации

 
Младшие
Средние
Старшие
Семейные
28
27
27
Интернатские
79*
44
36

Примечание. * различие между количеством младших семейных и интернатских детей значимо по критерию c2, р<0,001.

Интернатские дети, в особенности младшие (но также и в других возрастных группах), значительно чаще испытывают такие трудности. Частая встречаемость трудностей категоризации у интернатских детей говорит о слабой выраженности интеграции телесного опыта, являющейся наряду с дифференциацией важнейшей характеристикой развивающейся телесности ребенка.

Группы-комплексы

4. Анализ содержательной стороны классификации дескрипторов позволяет увидеть, что наряду с более или менее обобщенными основаниями классификации (которые будут описаны ниже) дети обеих групп нередко выделяют группы дескрипторов, близких по своей структуре к комплексам, описанным Л.С. Выготским. В эти группы дескрипторы входят на основе сопряженности возникновения различных ощущений — «мне неудобно и непонятно, что происходит», «неожиданное и интересное ощущение». Родовое понятие еще не выделяется испытуемым, что позволяет говорить о допонятийной, т.е. «комплексной» природе этих оснований классификации. Их выделение является свидетельством слабости процессов семантической организации телесного опыта и отражает общий уровень развития индивидуальной структуры сознания.

Таблица 4

Процент семейных и интернатских детей, выделивших сопряженные группы

 
Младшие
Средние
Старшие
Семейные
25
3
0
Интернатские
36
31*
14*

Примечание. * различие в количестве средних семейных и интернатских детей достоверно по критерию c2, р<0,01; ** различие в количестве старших семейных и интернатских детей достоверны по критерию c2, р<0,05.

«Комплексные» основания классификации во всех возрастных группах чаще встречаются у интернатских детей, чем у семейных, причем наибольший разрыв приходится на средний возраст (12—13 лет), в котором в нормальных условиях (в семье) происходит становление абстрактно-логического мышления. Данный феномен свидетельствует, что в условиях интерната тенденция повышения уровня обобщенности, интегрированности категориальной структуры телесного опыта существенно задерживается.

Содержание категориальной структуры

5. Наиболее важным этапом анализа результатов свободной классификации является описание содержательной стороны выделенных оснований, поскольку они позволяют судить о конкретных категориях телесности в индивидуальном сознании ребенка. Ниже приведен график, в котором отражен процент семейных и интернатских детей разных возрастов, выделивших то или иное основание классификации.

Эмоция в телесном ощущении

Для всех детей важное место в вербальной категориальной структуре телесного опыта играет эмоциональная оценка телесных феноменов, складывающаяся из эмоционального тона ощущений и целостного эмоционального отношения к ним. Эмоциональный тон ощущений («плохие», «хорошие», «нравятся», «неприятные» и т.д.) является ведущим основанием для классификации во всех возрастных группах семейных и интернатских детей. Однако младшие интернатские дети в два раза реже выделяют подобные основания, чем семейные, что свидетельствует о более позднем возникновении в категориальной структуре телесного опыта категорий, соответствующих отражению телесных феноменов с точки зрения их эмоционального компонента.

Более сложная составляющая эмоциональной стороны телесных ощущений — целостное эмоциональное отношение, свидетельствующее о личностном смысле ощущения («жуткие», «потрясающие», «волнующие», «пугающие» и т.д.), в категориальной структуре телесного опыта формируется значительно позже. У семейных детей соответствующие основания классификации в младшем возрасте встречаются лишь у некоторых детей, а затем происходит постепенное увеличение их удельного веса (6, 15 и 38% в младшей, средней и старшей группах соответственно). У интернатских детей категория целостного эмоционального отношения впервые появляется лишь в старшей возрастной группе (у 21% детей) и при этом используется детьми почти в два раза реже, чем у семейных детей того же возраста.

Итак, у интернатских детей эмоциональный компонент отражения телесных событий даже в своей более простой форме — эмоционального тона ощущений — появляется позже, чем у семейных. Его более сложное проявление — целостное эмоциональное отношение — формируется в интернате только в старшем подростковом возрасте в отличие от семейных детей, у которых уже в 9—11 лет иногда оказываются сформированными такие категории.

Тело в эмоциональной ситуации

Особо следует обратить внимание на основания классификации типа «эмоциональные состояния» — «ощущения, когда меня обидели», «когда двойку поставили», «хорошие ощущения, когда весело» и т.д. Такие группы свидетельствуют о субъективном структурировании телесного опыта на основе эмоционально нагруженной ситуации. Наличие этих категорий говорит о том, что для детей телесные и психические феномены еще недостаточно хорошо субъективно различимы между собой, существуют в некотором нерасчлененном единстве и ситуативной обусловленности. При развитии ребенка категории соматических и психических явлений постепенно дифференцируются в его индивидуальном сознании. Это нашло отражение в снижении процента детей, использовавших соответствующие основания классификации. Данная тенденция ярко прослеживается у семейных детей (частота встречаемости данных оснований — 34, 18 и 11% в младшей, средней и старшей группах соответственно). У интернатских детей основания типа «эмоциональных состояний» встречаются чаще во всех трех группах (29, 63 и 36% в младшей, средней и старшей группах соответственно), что свидетельствует о чрезвычайно долгом, по сравнению с семейными детьми, сохранении категорий слитности эмоциональных и телесных феноменов.

Таким образом, эмоциональный компонент категориальной структуры телесного опыта развивается с взрослением ребенка, причем в наиболее простой форме у семейных детей он уже стабилизируется к 9—11 годам, а в дальнейшем происходит становление целостного эмоционального отношения к телесным феноменам. Одновременно с этим происходит субъективная дифференциация телесных и эмоциональных явлений, ранее нередко существовавших в категориальной структуре детей в слитности. У интернатских детей отмечается существенная задержка проявления вышеописанных тенденций по сравнению с их семейными сверстниками.

Телесные состояния как показатель интегрированности представлений о теле

Наряду с исчезновением конкретных оснований классификации по типу эмоциональных состояний у ребенка появляются иные конкретно-ситуативные основания. Речь идет о структурировании телесных ощущений, исходя из телесных же состояний, возникающих в той или иной ситуации («ощущения, когда спортом занимаюсь», «ощущения в теле, когда спать ложусь» и т.д.). В старшей группе семейных детей они встречались почти в три раза чаще, чем в младшей (16 , 36 и 43%). Появление таких оснований свидетельствует о постепенной интеграции телесного опыта, об отражении телесных феноменов с точки зрения их места в целостном телесном состоянии. Вероятно, подобная ситуативная интеграция становится возможной только благодаря описанному выше субъективному разделению соматических и эмоциональных явлений.

В условиях интерната также происходит возрастание частоты выделения подобных оснований классификации (0, 19 и 21% в младшей, средней и старшей группах соответственно), однако данный процесс существенно отстает от того, который наблюдается у семейных детей — старшие интернатские дети почти в два раза реже использовали эти основания, чем средние семейные. Как было показано выше, субъективная дифференциация телесных и эмоциональных явлений в условиях интерната задерживается, в результате чего интеграция телесного опыта также происходит значительно позже.

Итак, ряд феноменов свидетельствует о том, что становление категориальной структуры телесности, происходящее в детском возрасте, в условиях интерната существенно отстает по сравнению с нормальной социальной ситуацией развития, складывающейся при воспитании ребенка в семье. Среди этих феноменов выделяются такие, как позднее время формирования эмоциональных категорий телесного опыта, в особенности целостного отношения, слабая субъективная дифференциация соматических и психических явлений, задержка интеграции собственно телесного опыта.

Однако ряд категорий телесности имеет для интернатских детей не меньшее, а нередко даже и большее значение для организации телесного, чем для семейного детей. Это относится, в первую очередь, к категориям боли и болезни.

Боль и болезнь в интернате — важнейшие детерминанты телесного опыта

6. Феномены болезни и боли занимают важнейшее место в категориальной структуре телесного опыта многих детей. При этом обращает на себя внимание тот факт, что если в классификации дескрипторов только в средней семейной возрастной группе «болезнь» выделяется большей частью детей, то в интернате уже у младших детей болезнь выступает как одно из двух наиболее часто встречающихся оснований. То есть в семейной социальной ситуации развития категория болезни начинает играть важную роль для организации телесного опыта только по достижении ребенком подросткового возраста (12—13 лет), а в интернате субъективное значение болезни очень высоко и на более ранних возрастных этапах. Вероятно, это связано с реальным опытом данных детей, с частой встречаемостью в их жизни различных заболеваний.

Несколько иначе дело обстоит с категорией боли. «Боль» как основание классификации была выделена примерно одним и тем же процентом семейных и интернатских детей соответствующих возрастов. С учетом общей задержки становления субъективной семантики телесного опыта, свойственной интернатским детям, можно говорить о том, что значение категории боли для организации всего телесного опыта выше, чем для семейных детей. Возможно, данный феномен связан с тем, что, подобно болезни, боль значительно чаще встречается в жизни детей в интернате, что и обуславливает ее высокое значение в организации телесного опыта.

Непонятная боль

Хотя боль и важна для интернатских детей, они имеют меньше возможностей для точной квалификации болевых феноменов, чем семейные дети. В условиях жизни ребенка в семье сама категория боли претерпевает внутреннее развитие в процессе его взросления, становясь все более сложной. Если у младших семейных детей присутствует единственная недифференцированная категория боли, то у 3% средних и 16% старших уже появляется ее оценка — «сильная боль», «боль, которая возникает внезапно». Ни у одного интернатского ребенка не была отмечена подобная дифференциация категории боли, т.е. их восприятие боли и в старшем возрасте, в отличие от семейных детей, остается недостаточно развитым. Причина этого кроется в особенностях социальной ситуации развития интернатских детей, в дефицитарности источников социально выработанной системы значений, относящихся к телесной сфере.

В силу высокой значимости феномена боли в организации телесного опыта детей, в особенности интернатских, представляется целесообразным провести специальное исследование болевого опыта детей. Для этой цели предназначены такие этапы методики «Классификация дескрипторов соматических ощущений», как выбор болевых ощущений и их субъективная локализация в собственном теле.

Болевой опыт семейных и интернатских детей

1. Расхождение между семейными и интернатскими детьми обнаруживается уже при анализе количества выбранных болевых дескрипторов и их удельного веса в общем телесном опыте.

Таблица 5

Среднее количество болевых дескрипторов и их удельный вес в телесном

опыте семейных и интернатских детей разного возраста

 
Семейные
Интернатские

9-11

лет

12-13

лет

14-15

лет

9-11

лет

12-13

лет

14-15

лет

Количество болевых

дескрипторов

9
12
13
11
11
17

Удельный вес боли

в телесном опыте

29%
30%
34%
33%
34%
37%

Болевой опыт интернатских детей, во-первых, шире, чем у семейных, и во-вторых, имеет больший удельный вес в телесном опыте. Причина этого кроется, вероятно, в более частой объективной встречаемости феномена боли в жизни именно интернатских детей.

Грани боли в представлениях детей

Между семейными и интернатскими детьми существует различие как в опоре на те или иные стороны телесного ощущения при восприятии боли (сенсорную, эмоциональную, оценивающую), так и в динамике изменения данной структуры. Для изучения типологических возрастных особенностей структуры болевого опыта был использован критерий процента детей в каждой возрастной группе, выбравших для описания своей боли один или более дескрипторов, отражающих различные стороны ощущения.

2. Наблюдение за младшими интернатскими детьми позволяет говорить о том, что они оказались неспособными выделить среди всех телесных ощущений болевые. Возможно, это связано с высокой эмоциональной нагруженностью болевого феномена для интернатских детей (о чем будет сказано ниже) и низкой продуктивностью интеллектуальной деятельности, нарушившими адекватность их деятельности. Использование их результатов при анализе не позволит получить достоверных сведений об их репрезентации боли. Поэтому при анализе болевого опыта интернатских детей были использованы данные только средней и старшей групп.

Единственное сходство в болевом опыте семейных и интернатских детей заключается в равной опоре на сенсорный компонент боли, что связано, вероятно, с одинаковым значением данной стороны болевого ощущения для всех детей, независимо от их социальной ситуации развития.

Высокая эмоциональная нагруженность болевого феномена у детей в интернате

Болевой опыт интернатских детей, в отличие от семейных, эмоционально очень насыщен, что может быть связано с частой встречаемостью боли в их жизни и в силу этого — с ее высокой субъективной значимостью. В выраженности простого компонента эмоциональной грани боли — эмоционального тона ощущений — семейные дети сильно отстают от интернатских, однако в выраженности сложного — целостного эмоционального отношения — различия между ними невелики. Т.е. отношение интернатских детей к боли при высокой эмоциональной насыщенности менее развито, поскольку в нем высок удельный вес его простого компонента.

Интернатские дети реже, чем семейные, используют оценочные дескрипторы, что говорит, вероятно, о слабо развитом понятийном мышлении, поскольку именно оно обеспечивает возможность проведения операции сравнения ощущений друг с другом на вербальном уровне.

Другим отличием структуры болевого опыта интернатских детей выступает менее частое употребление ими по сравнению с семейными детьми универсальных дескрипторов, что отражает, вероятно, малую степень интегрированности телесного опыта в целостную картину мира.

Различия в динамике восприятия боли

3. Помимо различий в структуре болевого опыта между семейными и интернатскими детьми существуют расхождения в возрастной динамике данной структуры, часть из которых можно охарактеризовать как отставание, а часть — как иное направление динамики.

Так же, как и у семейных детей, у интернатских происходит постепенное увеличение частоты использования динамических и универсальных дескрипторов. То есть у всех детей телесный опыт постепенно все полнее встраивается в общий субъективный опыт, что становится возможным благодаря развитию понятийного мышления. Однако в нормальной социальной ситуации развития — в семье — этот процесс носит более выраженный характер, а в интернате — несколько задерживается, отражая общее отставание в становлении представлений о собственном теле.

Об иной направленности динамики развития субъективной интрацепции боли говорит феномен возрастания частоты использования эмоциональных дескрипторов, обнаруженный у интернатских детей, но отсутствующий у семейных. То есть по мере взросления боль для семейных детей сохраняет определенный уровень своей эмоциональной насыщенности, а для интернатских детей, напротив, боль все чаще репрезентируется со своей эмоциональной стороны, что связано, вероятно, с повышением ее субъективной значимости для детей.

Вовлеченность тела в болевой опыт

4. Одним из показателей особенностей болевого опыта является его субъективная локализация. Частота субъективной локализации боли в какой-либо части тела отражает то, насколько она представлена в сознании субъекта, а также ее символическое значение.

Между семейными и интернатскими детьми трех возрастных групп существуют определенные различия, отражающие нарастающую с возрастом дифференциацию и целостный характер организации болевого опыта, с одной стороны, и специфику социальной ситуации развития — с другой.

К 9 годам у детей обеих групп практически все тело уже присутствует в болевом опыте, о чем говорит представленность всех частей тела в субъективной локализации боли. В условиях семьи процесс вовлечения тела в болевой опыт не останавливается в 9 лет, а продолжается и далее. Это проявилось в тенденции повышения от младшей группы к старшей процента детей, отнесших боль к различным частям тела и к телу в целом. Так, по сравнению с младшими детьми старшие чаще локализуют боль в голове, груди, спине, ногах и во всем теле. Обратная динамика обнаруживается только в отношении живота.

Для интернатских детей боль уже в младшем возрасте шире, чем для семейных детей локализована по всему телу. Это показывает высокий процент интернатских детей, отнесших боль к каждой из частей тела. Данный феномен выражен во всех возрастных группах и свидетельствует о несколько более широком болевом опыте детей в интернате.

Интернатские дети характеризуются лишь частичным совпадением возрастных тенденций в субъективной локализации болевого опыта, свойственным семейным детям. В отношении многих частей тела эти тенденции либо не выражены, либо противоположны по направлению.

Так, частота субъективной локализации боли в голове при взрослении семейных детей постепенно повышается, что отражает процесс присвоения детьми ее символического значения как центра психической жизни субъекта (связанный с развитием понятийного мышления). У большинства интернатских детей боль изначально оказывается субъективно локализованной в голове, что говорит о нарушении символического опосредования телесного опыта.

Ограничение активности в мире

В то же время у семейных детей разного возраста не отмечается существенной разницы в субъективной локализации боли в конечностях — руках и ногах, а в интернате с увеличением возраста наблюдается постепенное снижение числа детей, относящих боль к данным частям тела. Здесь напрашивается аналогия с психоаналитической интерпретацией рук и ног как символических представителей активности человека в окружающем мире. Снижение частоты локализации боли в данных частях тела у интернатских детей может показывать о нарушении символического опосредования телесной сферы. Так, конечности, возможно, в силу частых ограничений в проявлении собственной активности, постепенно уходят из сознания ребенка, теряют свою смысловую наполненность и, соответственно, уже не репрезентируются ему как некоторые «центры» телесных (болевых) событий.

Частота субъективной локализации боли во внутренних частях тела — груди, животе и спине, напротив, либо не уменьшается (в животе, поскольку и так практически все интернатские дети локализуют боль в нем), либо даже возрастает. Если проводить аналогию с психоаналитической интерпретацией и далее, то можно предположить, что это свидетельствует об увеличении вероятности соматизации психических состояний.

Категория «все тело» в субъективной локализации боли

Важный феномен проявился в отнесении боли к такой категории, как «все тело». За этим понятием для многих детей скрывается не одна, а две различные по своему характеру реальности. У ряда семейных детей, в особенности старших, возникал вопрос: «Ко всему телу — это значит ко всем частям тела или же к телу в целом?». Появление данного вопроса может быть оценено как признак формирования в представлениях о собственном теле особой категории — тела как целостности, отличной от суммы составляющих его частей.

Несколько более низкий процент интернатских детей, отнесших боль ко «всему телу», показывает, что категория тела как целостности у них развита хуже, чем у семейных. Ни один интернатский ребенок, даже старший, не задал приведенного выше вопроса о смысле понятия «все тело». То есть у них формирование категории целостного тела происходит, вероятно, значительно позже, чем у семейных сверстников.

Душа и тело в болевом опыте

Достаточно часто семейные дети (3, 15 и 27% в младшей, средней и старшей группах соответственно) самостоятельно выделяли особую категорию — «душа» и говорили о том, что данный дескриптор отражает именно душевную, а не телесную боль. Выделение такой категории говорит о нарастании субъективной дифференциации телесных и психических состояний. Интернатские дети ни разу не выделили данной категории, что подтверждает предположение о задержке развития категориальной структуры телесного опыта.

Итак, субъективная локализация болевого опыта у интернатских и семейных детей существенно расходится. Среди наиболее существенных отличий локализации боли у интернатских детей: 1 — отсутствие выраженной возрастной динамики отнесения боли к животу и голове, характерной для семейных детей; 2 — появление возрастной динамики локализации боли в конечностях; 3 — менее частое отнесение боли к категории «все тело».

Заключение

Подводя итог анализу результатов исследования, резюмируем особенности представлений о собственном теле семейных и интернатских детей разного возраста, выделив центральные закономерности становления телесного опыта.

Центральные тенденции становления представлений ребенка о своем теле

Двумя центральными тенденциями развития представлений о теле можно назвать дифференциацию, усложнение категориальной структуры телесности, с одной стороны, и повышение ее целостности, интегрированности — с другой. Рядом исследований показано, что эти тенденции являются важнейшими в психологическом онтогенезе ребенка [23]. Первая из них проявляется в таких феноменах, как: 1 — повышение объема телесного опыта; 2 — развитие его эмоционального компонента, главным образом, путем формирования категорий целостного эмоционального отношения; 3 — постепенная субъективная дифференциация соматических и психических явлений. Среди наиболее важных феноменов, отражающих вторую тенденцию, можно назвать: 1 — формирование категорий целостных телесных состояний; 2 — все более полное встраивание телесного опыта в общий субъективный опыт и через это — в целостную картину мира.

Задержка проявления тенденций у интернатских детей

Интеграция и дифференциация представлений о теле характерна как для семейных, так и для интернатских детей, однако их выраженность зависит от тех условий, в которых развивается ребенок. Социальная ситуация развития, характеризующаяся определенной депривацией, обуславливает дефицитарность источников общественного опыта, культурной системы значений телесности, и поэтому затрудняет означение телесной сферы, провоцирует задержку становления индивидуальной категориальной структуры телесности.

Среди наиболее важных феноменов, в которых отражается задержка дифференциации телесного опыта, можно выделить отставание:

а — в субъективном разделении соматических и психических явлений, состояний;

б — во внутренней дифференциации отдельных граней этого опыта, в частности, эмоционального компонента телесных ощущений (в особенности его более сложного компонента — целостного эмоционального отношения).

О задержке в тенденции интеграции телесного опыта говорит:

а — позднее время и слабое развитие категорий тела как целостности, не сводимой к отдельным своим составляющим;

б — слабая выраженность процесса встраивания телесного опыта в целостную картину мира, с чем, вероятно, связано нарушение символического опосредования телесной сферы.

Парциальный характер задержки

Вместе с тем отставание в динамике центральных тенденций не может быть названо тотальным, оно характеризуется, скорее, парциальностью. Определенные сферы телесного бытия, имеющие особое значение при воспитании ребенка в интернате, приобретают особый субъективный статус, начинают играть ведущие роли в становлении телесного опыта. Речь идет, прежде всего, о феноменах боли и болезни, значительно чаще встречающихся в реальности в жизни именно интернатских, а не семейных детей.

Высокая конвенциональность телесных представлений

Еще одной особенностью телесного опыта интернатских детей выступает высокая степень его конвенциональности в старшей возрастной группе, проявившаяся в уменьшении межиндивидуальных различий в объеме и структуре субъективного словаря телесных ощущений. У семейных детей также отмечается повышение сходства представлений о собственном теле по мере их взросления, однако в интернате этот феномен носит гораздо более выраженный характер. Причина высокой конвенциональности кроется, вероятно, в особенностях социальной ситуации развития, которая обуславливает процесс присвоения системы значений и смыслов телесности. Старшие интернатские дети уже в течение долгого времени находятся вместе, в сходной социальной ситуации развития, в отличие от младших, ранее живших в различных условиях. В силу этого представления о собственном теле старших детей и становятся близкими друг другу, поскольку они имеют доступ к одним и тем же источникам культурно-исторического опыта.

Итак, выделенные феномены подтверждают предположение о влиянии социальной ситуации развития на становление представлений о собственном теле, об обусловленности категориальной структуры телесного опыта условиями, в которых живет ребенок.

Что осталось за рамками статьи

Вместо заключения хотелось бы сказать еще несколько слов. За рамками данной статьи остались некоторые проблемы, важные с точки зрения изучения познания тела. Одной из них является влияние материнского отношения к ребенку на становление его представлений о собственном теле. Мать является чаще всего главным источником значений и смыслов для ребенка, от нее он впитывает отношение к телу и знания о нем, на основе чего в дальнейшем происходит формирование его собственной категориальной структуры телесности. Поэтому отношение матери, являющееся важнейшим компонентом социальной ситуации развития ребенка в условиях семьи, должно оказывать выраженное влияние на познание ребенком своего тела. Действительно, как показывает наше исследование, тип материнского отношения к ребенку является важнейшим детерминантом его представлений о собственном теле.

Следует отметить также и то, что может стать предметом дальнейшего анализа на пути изучения роли социальной ситуации развития в онтогенезе телесности. В частности, важно понять, как на становление представлений ребенка о теле влияет не только семья, но и иные социальные институты, такие, как школа или референтная группа, влияние которой столь выражено в подростковом возрасте.

  1. Фрейд З. О клиническом психоанализе. М., 1991.
  2. Mahler M. On human symbiosis and the vicissitudes of individuation. N.-Y., 1968.
  3. Engel G., Schmale H. Psychoanal. theory of psychosomatic disease // J. Amer. Psychoanal. Assn. 1967. V. 15. р. 344—363; Greenberg J., Mitchell S. Object relation theory in psychoanalytic theory. L., 1983; etc.
  4. Fisher S., Clevlend S. Body images and personality. Princeton, 1958.
  5. Fisher S. Body experience in fantasy and behavior. N.-Y., 1970.
  6. Minuchin S. et al. A conceptual model of psychosomatic illness in children. // Arch. Gen. Psychiatry. 1978. V. 32. P. 1031—1038; Stierlin H. Psychoanalysis and family therapy. N.-Y., 1977; Коваленко Н.В. Телесный и эмоциональный опыт ребенка с бронхиальной астмой: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1996; Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М., 1989; Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.В. Психология и психотерапия семьи. СПб., 1999; и др.
  7. Sifneos P.E. The prevalense of «alexithymic» characteristics in psychosomatic patients // Psichother. Psychosom. 1973. № 22; Taylor G. The psychosomatic medicine a. contemporary psychoanalysis. Madisson Connecticut: Int. Univ. Press. 1987. V.3; ect.
  8. Borens R. et al. Is the alexithymia but a social phenomen? // Psychother. Psychosom. 1977. V. 28 (1—4); Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.В. Психология и психотерапия семьи. СПб., 1999; Бройтигам В., Кристиан П., Рад М. Психосоматическая медицина. М., 1999; Николаева В.В. Влияние хронической болезни на психику. М., 1987; и др.
  9. Borens R. et al. Is the alexithymia but a social phenomen? // Psychother. Psychosom. 1977. V. 28 (1—4).
  10. Выготский Л.С. Вопросы детской психологии // Выготский Л.С. Психология. М., 2000; Божович Л.И. Избранные психологические труды: проблемы формирования личности. М.—Воронеж, 1995; Мухина В.С. Возрастная психология. М., 1999; и др.
  11. Тхостов А.Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни: Дисс. на соиск. уч. ст. доктора психол. наук. М., 1991.
  12. . Арина Г.А., Тхостов А.Ш. Экспериментальное моделирование болевого опыта // Психология аномальных различий. Вильнюс, 1986; Ефремова О.В. Субъективная семантика интрацепции при ипохондрических синдромах: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1991; Коваленко Н.В. Телесный и эмоциональный опыт ребенка с бронхиальной астмой: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1996; Тхостов А.Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни: Дисс. на соиск. уч. ст. доктора психол. наук. М., 1991; и др.
  13. Коваленко Н.В. Телесный и эмоциональный опыт ребенка с бронхиальной астмой: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1996.
  14. Ефремова О.В. Субъективная семантика интрацепции при ипохондрических синдромах: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1991; и др.
  15. Тхостов А.Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни: Дисс. на соиск. уч. ст. доктора психол. наук. М., 1991.
  16. Дорожевец А.Н. Искажение образа физического Я у больных ожирением и нервной анорексией: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1986; Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности. М., 1989.
  17. Выготский Л.С. Вопросы детской психологии // Выготский Л.С. Психология. М., 2000.
  18. Коваленко Н.В. Телесный и эмоциональный опыт ребенка с бронхиальной астмой: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1996.
  19. Николаева В.В. Влияние хронической болезни на психику. М., 1987.
  20. Прихожан А.М., Толстых Н.Н. Исследование психологического развития младших школьников, воспитывающихся в закрытом детском учреждении // Лишенные родительского попечительства / Под ред. В.С. Мухиной. М., 1991; Бардышевская М.К. Компенсаторные формы поведения у детей 3—6 лет, воспитывающихся в условиях детского дома: Дисс. на соиск. уч. ст. канд. психол. наук. М., 1995; и др.
  21. Мелзак Р. Загадка боли. М., 1981.
  22. Симонов П.В. Что такое эмоция. М., 1966.
  23. Выготский Л.С. История развития высших психических функций // Выготский Л.С. Психология. М., 2000; Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М., 1969; Поддъяков Н.Н. Доминирование процессов интеграции в развитии детей дошкольного возраста // Психологический журнал. 1997. № 5; и др.





 

«Развитие личности» // Для профессионалов науки и практики. Для тех, кто готов взять на себя ответственность за воспитание и развитие личности