 |  |
Авторизация
| Главная / Статьи / Archive issues / Развитие личности №2 / 2003 / Коммунизм и личность // Философская энциклопедия. М., 1964. |
Без комментариев: статьи из энциклопедий
Стр. «211—215»
Коммунизм и личность // Философская энциклопедия. М., 1964. С. 199—201.
Маркс был первым, кто поставил проблему Л. не вообще, а конкретно-исторически. Уже в «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс показали, что абстрактная противоположность Л. и общества и ее этическое выражение — противоречие между эгоизмом и альтруизмом — есть лишь иллюзорное отражение социальных противоречий капиталистического общества. «…Эта противоположность является лишь кажущейся, потому что одна из её сторон, так называемое «всеобщее», постоянно порождается другой стороной, частным интересом, а отнюдь не противостоит последнему как самостоятельная сила, имеющая самостоятельную историю» (Соч., 2 изд. Т. 3. С. 236). Решение этого противоречия только одно: превращение буржуазного «гражданского» общества» в «человеческое общество, или обобществившееся человечество» (Там же. С. 4), т.е. коммунизм. Поскольку Л. не есть изолированная монада, путь к освобождению и расцвету Л. идет только через освобождение массы. Но, с другой стороны, «...общество не может освободить себя, не освободив и каждого отдельного человека» (Энгельс Ф. Анти-Дюринг. 1957. С. 278). Коммунизм — это общество, в котором «...свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., 2 изд. Т. 4. С. 447).
Решение проблемы Л. при коммунизме складывается из трех взаимообусловленных моментов: 1) радикально изменяется соотношение Л. и социальной структуры; 2) создается новый тип Л. (социального характера); 3) создаются условия для всестороннего развития Л.
При коммунизме Л. становится целью общественного развития. Как писал Маркс, при коммунизме «...прибавочный труд масс точно так же перестает быть условием для развития всеобщего богатства, как безделие немногих перестает быть условием для развития всеобщих сил человеческой головы... Свободное развитие индивидуальностей; поэтому — не сокращение необходимого рабочего времени ради увеличения прибавочного труда, а вообще сведение необходимого труда общества к минимуму. Этому тогда соответствует художественное, научное и т. д. воспитание индивидов в свободное для всех них время и средствами, сделавшимися доступными для всех» («Grundrisse». Рус. пер. см. журн.: «Большевик». 1939. № 11—12. С. 62). Но если труд из тягостной необходимости превращается в первую жизненную потребность Л., ее уже не нужно принуждать к труду, и социальная организация, необходимая для руководства производственным процессом, становится свободной ассоциацией индивидов. Государство из органа, стоящего над обществом, из аппарата классового насилия буржуазии последовательно превращается сначала в орган господства большинства (диктатура пролетариата), затем становится общенародным и, наконец, заменяется общественным самоуправлением. Постепенно преодолеваются все формы социального неравенства: уничтожаются классовые различия, стираются различия между людьми физического и людьми умственного труда. Это значит, что и сфера деятельности Л., и характер выполняемых ею ролей, которые в прошлом определялись ее объективной социальной «принадлежностью», теперь определяются исключительно ее собственной индивидуальностью. Сами производственные отношения становятся в подлинном смысле этого слова человеческими, т.е. свободными отношениями. Примером таких отношений являются коллективы коммунистического труда, в которых люди объединены не только общей производственной задачей, но и взаимной симпатией, товарищеской взаимопомощью. Принадлежность к такому коллективу не обедняет, а обогащает Л. Выполняя множество различных ролей и принадлежа одновременно к различным группам (производственный коллектив, семья, общественные организации, спортивные общества и т. д.), Л. не растворяется ни в одной из них, но сохраняет известную автономию. Всякое расширение обязанностей Л. сопровождается соответственным расширением ее прав, так что в конечном итоге права и обязанности сливаются, обозначая лишь разные аспекты одного и того же отношения. Вопреки утверждениям буржуазных пропагандистов, будто марксисты стремятся «уничтожить личность», «растворить» ее в коллективе, коммунистическое общество жизненно заинтересовано в том, чтобы не допустить нивелирования индивидов. Только мелкобуржуазные теоретики могут считать, что гуманизм и свобода Л. — «буржуазные понятия». Конечно, конкретное содержание этих принципов существенно изменилось в ходе истории. Но именно коммунизм очищает их от буржуазных и религиозных наслоений и не только провозглашает в качестве мировоззренческих принципов, но и реализует на практике. Для коммунизма жизнь и благополучие каждого человека — важнейшая социальная ценность. Уравнительное распределение материальных благ, нивелировка потребностей и запросов, мелочная регламентация быта и нравов людей — все это не имеет ничего общего с марксизмом-ленинизмом. Коммунистический коллектив — не казарма, а свободное объединение свободных индивидов. Если индивиды обезличены, их объединение дает лишь простую кооперацию. Только объединение разных людей вызывает активный обмен мнениями, полезный для группы в целом и для каждого индивида в отдельности. Высший принцип, которым руководствуются коммунистическое общество в целом и каждый из составляющих его коллективов, это свобода и всестороннее развитие Л. каждого человека.
Эта особенность коммунистического общества вызывает к жизни новый тип социального характера, свободный от индивидуализма и ставящий общие, коллективные интересы превыше частных. Индивидуализм всегда выражал разобщенность индивидов, столкновение их интересов, вследствие которого все «общее» кажется им фиктивным, внешним по отношению к их собственному «я». Отсюда понятие «личной жизни» как чего-то противоположного жизни общественной, «внутреннего мира» как изолированного от мира «внешней деятельности», «свободного времени» как свободы от труда. Коммунизм кладет конец этим антиномиям. Если общество не имеет других задач, кроме заботы о благе каждого отдельного индивида, то общественный интерес есть не что иное, как личный интерес каждого. Общественная дисциплина, без которой не может существовать общество, становится сознательной дисциплиной, а выполнение ее требований — естественной привычкой. Коммунистическое общество ни в малейшей степени не посягает на автономию «личной жизни» и «внутреннего мира» индивидов. Но именно потому, что свобода Л. становится из иллюзии реальностью, она перестает быть проблемой. Конечно, Л. всегда будет иметь свой «внутренний мир», самосознание одного человека никогда не будет тождественно самосознанию другого. Но если человек может реализовать свои идеалы в действиях, исчезает база для противопоставления (в абсолютном смысле) «внутреннего» — внешнему. Поскольку люди не похожи друг на друга, каждый из них всегда будет иметь свою особую и в этом смысле «личную» жизнь. Но эта личная жизнь не будет противопоставляться общественной жизни, раз общественные отношения перестали быть безличными. Коллективизм коммунистического социального характера, основные черты которого для современной эпохи обобщены в моральном кодексе строителя коммунизма, является личностным коррелятом гуманизма, присущего коммунизму как общественной системе. Не растворение Л. в безличном социальном целом, а гармоничное сочетание социального с индивидуальным — вот что такое коммунистическое общество. Именно эта гармония позволяет коммунистическому обществу решить проблему всестороннего развития Л., «воспитания нового человека, гармонически сочетающего в себе духовное богатство, моральную чистоту и физическое совершенство» (Программа КПСС. 1961. С. 120—121). Всестороннее развитие Л. не исключает разделения труда и его специализации. Объем знаний и умений, необходимый для продуктивного труда в любой области, слишком велик, чтобы отдельный индивид мог одинаково успешно справляться со всеми видами деятельности. Да в этом и нет необходимости. Превращение труда в первую жизненную потребность означает, что каждый человек может свободно, исходя из своих индивидуальных склонностей, выбирать основной вид своей трудовой деятельности. Автоматизация производства, передавая механические, рутинные виды труда машинам, оставляет на долю человека наиболее интересный, творческий труд, предполагающий высокообразованного работника. Сложный творческий труд, как бы он ни был специализирован, стимулирует самостоятельность мышления и любознательность, которая, укоренившись в психологической структуре Л., сказывается и вне профессиональной сферы Л., побуждая ее к расширению своего общекультурного кругозора. Однако узкая специализация часто развивает специальные способности индивида за счет других, и это при любой социальной форме превращает его в частичного работника. Для капитализма эта проблема неразрешима. Но в коммунистическом обществе индивид не агент производства, а цель исторического развития, самостоятельная Л., для которой «...различные общественные функции представляют сменяющие друг друга способы жизнедеятельности» (Маркс К. Капитал. Т. 1. 1955. С. 493). Его отношения с другими индивидами многогранны. Он не только рабочий определенной специальности, но и общественный деятель, член различных добровольных коллективов и т. п. И эти его внепрофессиональные роли общество считает не менее важными, чем его трудовые функции. Эта множественность ролей не позволяет Л. замыкаться в более или менее узкий мир специальных интересов. Сами условия жизни коммунистического общества, обеспечивая Л. небывалую сферу жизнедеятельности, толкают ее к расширению своего кругозора, выработке научного мировоззрения, пробуждают ее эстетические интересы. Превращение труда в первую жизненную потребность снимает былую абстрактную противоположность рабочего и свободного времени, а ограничение продолжительности рабочего времени открывает безграничные перспективы для развития Л. (см.: Маркс К. Grund-risse. Рус. пер. в журн. «Большевик». 1939. № 11—12. С. 61—62).
Этим преодолевается, в частности, типичный для современного общества разрыв между естественно-научными и гуманитарными элементами культуры. Индивиды, освобожденные от бремени отчужденного труда, становятся не только потребителями, но и творцами художественных и иных человеческих ценностей.
«При коммунизме, — говорится в Программе КПСС, — все люди будут иметь равное положение в обществе, одинаковое отношение к средствам производства, равные условия труда и распределения и активно участвовать в управлении общественными делами. Утвердятся гармонические отношения между личностью и обществом на основе единства общественных и личных интересов. Запросы людей при всем их громадном разнообразии будут выражать здоровые, разумные потребности всесторонне развитого человека» (1961. С. 63—64).
«Развитие личности» // Для профессионалов науки и практики. Для тех, кто готов взять на себя ответственность за воспитание и развитие личности