 |  |
Авторизация
| Главная / Статьи / Archive issues / Развитие личности №4 / 2002 / Карл Маркс — Пророк и Люмпен |
Политическая психология
Стр. «23—46»
Карл Маркс — Пророк и Люмпен
Пророк — автор Учения
Сначала о психологии пророков. Пророк — это автор Учения. Учение — предельно обобщенная концепция решения всех общечеловеческих проблем, сулящая счастье и благополучие всем, кто в него поверит и будет ему следовать. Естественно, что последователей всегда много: те, кто неспособен выстроить для себя собственную концепцию своей (будущей) жизни, готовы воспользоваться уже имеющейся, тем более учитывая сулимые ею блага.
Учение обращается к Избранным
Свое Учение пророк обращает к Избранным — тем, кто, по его мнению, достоин гарантируемых им благ, в отличие от всех прочих, которые этого совершенно недостойны. Наличие Избранных — непременная черта любого Учения.
Последователи Учения разделяются на две части: неискушенное большинство надеется на достижение сулимого блага в результате воплощения Учения в жизнь, а искушенное меньшинство — на вознаграждение за участие в самом процессе этого искушенное воплощения: т.е. задолго до того как благ дождется большинство и даже независимо от этого. Искушенное большинство понимает: блага им принесет само служение Учению, даже если в целом оно совершенно нереалистично. Иными словами, есть две группы избранных: первая — достойные пользоваться плодами после воплощения Учения в жизнь, вторая — достойные пользоваться плодами самого процесса воплощения, идя в первых рядах «воплощающих». Обычно вторую группу избранных возглавляет и даже лично подбирает наиболее активный из последователей пророка — революционер или диктатор.
Учение — обобщенный привлекательный образ
По механизму действия, Учение — это предельно обобщенный и предельно привлекательный (аттрактивный) образ, который допускает создание на его основе аттрактивных образов меньшего калибра, используемых в общественной жизни: меньшинством из его последователей (идеологами, революционерами, политиками) в интересах воздействия на большинство: чтобы его (большинства) подчиненность Учению не ослабевала, и они неизменно верили в него.
Вопрос о чистоте Учения
Весьма общий характер Учения дает возможность различного толкования его положений применительно к той или иной общественной ситуации, но весьма отягощает взаимоотношения в среде выступающих «от имени». Ведь противоречивость (см. ниже) высказываний пророка открывает перед его последователями неограниченные перспективы взаимных препирательств по поводу того, что у него считать подлинным и окончательным, а что — «преходящим» и «преодоленным», что лишь буквой Учения, а что — его Духом. И поэтому в любом Учении самым острым всегда был, есть и будет вопрос о его «чистоте».
Характер привлекательности Учения
Как правило, в повседневном обиходе (реально имеющееся) содержание означивается, а затем используется — то ли в знаковой форме, то ли в развернутом виде. С Учением наоборот: пророк творит словесную конструкцию, которая дает возможность каждому по-своему понимать ее и наполнять содержанием на свой вкус — в расчете на приближение сулимого Учением блага. Главное в том, что некая словесная конструкция способна становиться проекцией желаний, потребностей и стремлений самых различных индивидов и позволяет им «достраивать» её (себя) в соответствии с индивидуальными пожеланиями. И чем больше собственных желаний индивиду удается вместить в эту конструкцию, тем больше его доверие к пророку.
По существу, Учение приводит в действие психологический механизм с положительной обратной связью: привлекательность Учения (содержащееся в нем обещание блага) делает его объектом насыщения положительными эмоциями, а это в свою очередь увеличивает его привлекательность. Чем больше индивид верит в Учение, тем более привлекательным для него оно становится, и тем больше ему хочется верить в него впредь. В конечном итоге Учение способно обрести абсолютную власть над психикой индивида—последователя. И ради него (а глубинно — ради сконцентрированного в одном месте переживания удовлетворенности всех своих потребностей и освобождения от всех своих забот) индивид становится готовым на все: здесь есть определенная аналогия с механизмом действия на психику обладания властью и потреблением наркотических веществ.
Выгодность Учения для различных групп людей
Вследствие этого у последователей Учения не остается возможности сколько-нибудь трезво оценивать перспективы его реализации. Но тем выше становится их бдительность по отношению ко всему, что может помешать осуществлению их чаяний. Зато у более хитроумных появляется возможность применять его «творчески» и даже «развивать», а также возглавлять усилия приверженцев Учения в борьбе с его противниками. Иными словами, создается ситуация, выгодная многим:
• идеологи выполняют роль жрецов Учения;
• политики и революционеры получают возможность оправдывать свои действия не собственным умыслом, а необходимостью реализовать Учение;
• простые, уверовавшие в него граждане обретают психологическую точку опоры и благоприятные (субъективно) перспективы.
Основные качества пророка
Основные качества пророка — масштабность и полет мысли при полном (или почти полном) отсутствии критичности: как к себе лично, так и к продуктам своего мышления. В сочетании с оторванностью от реальной действительности. Покажем это на примере наиболее известного из пророков современной истории — Карла Маркса.
Масштабность
Масштабность. В своих мыслях К. Маркс проявил себя фигурой всемирно-исторического масштаба:
• ликвидация частной собственности;
• ликвидация классового деления общества;
• отмена труда как необходимости;
• ликвидация эксплуатации и нищеты.
Иными словами, он желал освободить общество от всего, что только может его отягощать, не задумываясь, однако, о том, во что это обществу обойдется: не будет ли «лечение» тяжелее и опаснее самой болезни?
И предельное самомнение: К. Маркс высказывал убеждение, что подлинная история человечества начнется лишь после того, как все его предначертания будут реализованы: все, что было до этого — лишь «предыстория». Характерны и такие его высказывания: «Я творю суд истории и воздаю каждому по его заслугам», или: «Я гражданин мира и действую там, где нахожусь». Действительно, пророк подлинно мессианского типа!
Безапелляционность. Высокомерие. Авторитарность
Безапелляционность. Высокомерие. Авторитарность. Всё высказывается (изрекается!) пророком в форме, не допускающей какого-либо обсуждения или — тем более — критики: или принимаете безоговорочно, или идите подальше... Равным или близким к себе по уровню мышления никого он не считает. Чужими мнениями интересуется лишь на предмет критики и обладает огромным потенциалом критичности: язвителен, насмешлив, ироничен, саркастичен... В положительном смысле ни на кого не ссылается, кроме самого себя. Для К. Маркса и сам Господь Бог был не авторитетом, а соперником.
Нечувствительность к противоречиям в собственном мышлении
Нечувствительность к противоречиям (в собственном мышлении): всё, что исходит от пророка — свято, даже если одно исключает другое и несовместимо с третьим. Своей деятельностью К. Маркс внес несомненный вклад в понятие авторитарной истины: всё, что им сказано — истинно, и думать иначе — серьезный проступок. Его авторитет выше законов природы, правил мышления и требований логики. Последователи К. Маркса «обогатили» понимание истины еще и понятием директивной истины: истинно то, что велено считать таковым. Легко увидеть, что второе является развитием первого — с момента, когда в руках держателя истины оказывается реальная власть. Обратим внимание и на тот факт, что В.И. Ленин в своей работе «Материализм и эмпириокритицизм» немало внимания уделил обсуждению понятия истины, но почему-то двух главных — для коммунистической практики — «истин» не упомянул (!).
Доминанта авторитарности
Нечувствительность пророка к противоречиям в собственных высказываниях связана, по-видимому, с доминантой авторитарности: авторитарность подавляет в его сознании способность сопоставлять «за» и «против», когда дело касается собственного мнения. У обычного человека «за» и «против» на равных действуют одновременно: борются, конкурируют, и длительная нерешенность выбора подкрепляется отрицательно. Пророк же каждый данный момент или полностью «за», или полностью «против». А когда он впоследствии сравнивает эти «за» и «против», главным оказывается не характер различия, а то, что и первое, и второе исходит лично от него. Иными словами, авторитарность подавляет критичность (к себе) и резко акцентирует ее по отношению к другим. В этом плане пророк и ученый — два противоположных психологических типа (см. ниже).
«Гибкость» понимания истины
Принципиальный вопрос: как в реальности могут сосуществовать два взаимоисключающих противоречия? Только одним способом: каждый данный момент одно из них существует как реальность, другое — в виртуальной форме. К примеру, если партийная дисциплина становится непременным требованием, то «свобода личности» — виртуальной идеей: от нее никто не отказывается, ее достоинства и преимущества продолжают восхвалять — т.е. она живет, но лишь как идея. Если же в практику воплощается идея свободы индивида от партийных ограничений, то виртуальной становится уже партийная дисциплина: от нее тоже никто не отказывается, все признают ее важность и необходимость. На этом переходе от реально воплощаемого к виртуальному и обратно удобно строить тактику партийного поведения и внутрипартийной жизни: вождь по своему усмотрению решает, какое требование в данный момент осуществлять в реальности, а какое — держать в виртуальной форме. Называется это «пониманием текущего момента». И хотя истина признается и не ставится под сомнение как таковая, её понимание, как видим, может быть «гибким».
Безответственность
Безответственность. Пророк отнюдь не задумывается о последствиях воплощения в жизнь своих предначертаний. В частности, К. Маркс вовсе не думал о том, во что обойдется «пролетариату» его борьба за передел мира. Кто, как не он, призывал: «вам, может быть, придется пережить еще 15, 20, 50 лет гражданской войны для того, чтобы изменить существующие условия и чтобы сделать самих себя способными к господству». Перспектива просто захватывающая: пролетариат (надо полагать, в лице конкретных индивидов, выступающих от его имени, или всем классом сразу?) берет власть, а затем начинает изменять себя сам (как это: одни пролетарии — других, или каждый сам себя?!), чтобы стать достойным своей же власти. И все это в условиях десятилетий гражданской войны, где не только многие погибнут, но еще большее число до победы просто не доживет (впрочем, главное, чтобы «пролетариат» сохранился как класс!). И все это — ради некоего будущего, про которое известно лишь только то, что оно будет «светлым».
Совершенно очевидно, что все эти призывы абсолютно несовместимы с пониманием того, что «пролетариат», по-видимому (?!), состоит из конкретных индивидов, каждый с собственным жизненным циклом, с правом на жизнь для самого себя. А не из абстрактных единиц, которые только отрешившись от конкретных качеств и все вместе («обобщенно») начинают что-то собой представлять. Так что перспективы (по К. Марксу) для общего — замечательные, а для единичного — удручающие.
Абсолютная правота
Абсолютная правота. Пророк всегда и во всем «прав», даже когда он не прав, даже если одно у него исключает другое: поиск противоречий у пророка — бессильная попытка принизить его авторитет, заранее обреченная на провал. Просто пророк учит нас по-новому («диалектически») относиться к тому, что мы считаем противоречиями.
Когда обычный индивид берется о чем-либо рассуждать, он должен прежде всего четко определить, о чем именно пойдет речь, чтобы предмет разговора не ускользал из сферы сознания по ходу его обсуждения. Перед пророком такой задачи не стоит: его цель не разъяснять, а внушать.
Не разъяснять, а внушать
В глазах неискушенного большинства пророк прав уже тем (не в том, а тем!), что обещает благо. А высказывания его столь многозначны, что каждый может их домыслить на свой вкус. Но если индивид наполняет собственными желаниями некую виртуальную конструкцию, то как он может быть не согласен с нею — а фактически с самим собой?! Для искушенного же меньшинства пророк прав тем, что позволяет найти выгодную жизненную нишу, а неопределенность его высказываний открывает широкие возможности для их ситуационной интерпретации — с целью воздействия на неискушенное большинство. Перед самим же собой пророк всегда прав потому, что высший критерий всех его оценок — он сам: и если он так решил, то как это кто-то может быть с этим не согласен? Ведь если последователь, принявший идею пророка, может стать одержим этой идеей, то пророк может быть одержим только собственной персоной.
Известно, насколько важным понятием марксизма является «рабочий класс» (пролетариат). Но определения «класс» у К. Маркса так нигде и не дано. Естественно, что это позволяет ему и его последователям вкладывать в это слово любой нужный смысл. Не определил К. Маркс также и понятие «производительные силы». Только в третьем томе «Капитала» он решил ввести определение класса: во всех предыдущих текстах о «пролетариате», «пролетарской революции», «диктатуре пролетариата» и т.д. это определение ему, видимо, необходимым не было. И что же? Третий том «Капитала» как раз и обрывается на главе «Классы», на словах: «ближайший вопрос, на который мы должны ответить, таков: что образует класс?..». Но до определения понятия «класс» дело так и не доходит…
Низкая адаптивность
Низкая адаптивность. Пророк обречен на прозябание — пока не найдется достаточного числа последователей, которые в его Учении откроют перспективы для себя лично — тогда пророка начинают превозносить. Но наиболее он полезен своим последователям уже уйдя из жизни: а вдруг выскажет что-либо, расходящееся с их интерпретациями Его изречений?
Непрактичность
Но пророк обречен на прозябание и в другом плане: в плане материального обустройства своей жизни. Ведь полет мысли плохо совместим со способностью к адаптации: пророк и не желает, и не умеет приспосабливаться к обстоятельствам, и не принимает в расчет конкретные ситуации, поскольку мыслит надситуационно. Вот семья К. Маркса и проводила свои дни в нужде — при явном нежелании ее главы «унижать» себя зарабатыванием средств на существование. А если уж где-либо ему и удавалось их раздобыть, то деньги с удивительной — для «экономиста» (!) — быстротой заканчивались. Непрактичность К. Маркса отмечают все без исключения авторы: характерная черта пророка. И это сочеталось у него с ярко выраженными претензиями учить все человечество жить! Разве не фарс, что автор самого передового «диалектико-материалистического» экономического учения почти всю жизнь был по уши в долгах у ростовщиков? Причем ссужали ему под самый высокий процент: клиент считался ненадежным. Зная это, уже не будешь смеяться, услышав известный анекдот: внучка обращается к бабушке: «Бабушка! А дедушка Изя — экономист? Да, деточка! — Как Карл Маркс? — Нет, деточка: наш дедушка — старший экономист!».
Индивидуализм и отчужденность
Индивидуализм. Пророк — весьма редкий представитель человеческого рода, индивид сугубо штучный. Он сильно выделяется на общем фоне и как автор Учения, и как личность весьма индивидуалистического, если не сказать — отчужденного склада. Отчужденностью страдал и К. Маркс: он был отчужден и от своих родителей (причем особенно сильно — от матери: отношения между ними достигали уровня ожесточения), и от своих последователей в немецком рабочем движении, о которых он отзывался с презрением.
Зоны отчуждения и поклонения вокруг пророка
Не случайно, вокруг пророка всегда две зоны: сначала формируется первая, ближайшая к нему — зона отчуждения, порождаемая его манерой себя держать, а затем — вторая, более обширная — зона поклонения, когда его Учение находит последователей, и на его авторитет начинает работать система пропаганды.
Отец коммунистической (т.е. коллективистской!) доктрины сам был абсолютно неспособен работать в коллективе, или вообще где-либо служить: его рекомендации всегда были адресованы другим и не подразумевали себя.
Немного о личности К. Маркса
Теперь немного дополнительной информации о личности К. Маркса. Закончив в 1835 гимназию в родном городе Трире, он — главная надежда семьи — поступает на юридический факультет Боннского университета: отец, на основании собственного жизненного опыта и с учетом понимания реальных возможностей сына, хотел, чтобы тот стал адвокатом или правительственным чиновником. Однако Карл — весьма неглупый и суперактивный юноша — обладает огромнейшим самомнением и маниакальной работоспособностью. Он пытается доказать, что может достичь большего, чем уготованная его отцом карьера.
Нереализованность на литературном поприще
В первые два года учения в университете он создает огромное количество литературных текстов, преимущественно стихотворных, явно рассчитывая заниматься стихосложением профессионально. Как утверждают некоторые авторы, написанного им в эти годы хватило бы на многотомное собрание сочинений. Беда, однако, в качестве стихов: ничего заслуживающего внимания, восхищения или одобрения других людей. Реакция отца однозначная: «ты впустую тратишь свои дарования и не спишь ночами, порождая монстров». Или, в лучшем случае: «возвышенно-абстрактные мудрствования». Видимо, Карл и сам ощущал неудовлетворенность сделанным: не зря же он исступленно переделывал все по много раз, а очень многое — уничтожил: видимо, результаты своего творчества унижали его.
Бесконечный поиск себя
Совершенно очевидно, что именно уровень самомнения молодого К. Маркса не позволял ему сосредоточить свои усилия в сфере изучения права. И очевидно также, что он находился в постоянном маниакально-лихорадочном поиске себя. Косвенно об этом свидетельствуют такие слова из письма к нему отца: «ни разу твое очередное письмо не имело связи ни с твоим предыдущим посланием, ни с нашими письмами».
По существу, К. Маркс всю жизнь искал себя, и так не смог найти: уровень его способностей был, конечно, выше среднего, но главным образом в усвоении созданного другими, в широком кругозоре и масштабности мышления (при его несистематичности). Не хватало существенного: творческой одаренности — на фоне сильнейшего стремления именно к творчеству. Отсюда — огромнейшее количество конспектов по самым различным проблемам, но мало доведенного до завершенной формы. Причем наиболее ему удавались тексты полемического характера: там, где он спорил, иронизировал, высмеивал (своих оппонентов). И вообще, чаще свою позицию от утверждал путем критики.
Непомерно высокий уровень притязания
Уровень его притязаний всегда был непомерно высоким. И конфликт между уровнем его творческой одаренности (в любом конкретном деле) и уровнем притязаний никогда разрешен не был. Положение, которое К. Маркс занял в общественной жизни, связано не с тем, что он сумел найти себя в творчестве, а с тем, что его самого «нашли» другие — с его идеологемами: «мировой пролетариат», «историческая миссия», «пролетарская революция», «пролетарская партия», «диктатура», «классовая борьба». А также с одной существенной и верной его мыслью: о тесной взаимосвязи содержания сознания с уровнем материального положения. Действительно, ведь именно различия материального положения наглядны, очевидны и побудительны — в плане возможных общественных перемен. Эта мысль, хотя и не научная, но социально-психологически и идеологически важная. Ведь в конечном итоге, главной силой общественных перемен является именно зависть.
Указанного было вполне достаточно для такого практичного и деятельного человека, каким был В.И. Ленин, чтобы определить направление его собственных действий. А реальные события, как известно, никогда не развивались «по К. Марксу», хотя его идеологемы оказались широко востребованными. Так что своей славой К. Маркс обязан именно последователям: и В.И. Ленину, и Ф. Лассалю (см. ниже).
Создание идеала исходя из собственных желаний
Доброжелательные комментаторы объясняют особенности жизненного пути и повседневного поведения К. Маркса метаниями творческой личности в поисках свободы творчества. При этом они, однако, упускают из виду тот факт, что К. Маркс всю жизнь делал только то, что сам считал для себя возможным: ничем по принуждению или под влиянием обстоятельств он не занимался. Так что (внешней) свободой творчества он обладал в избытке. Стихосложение, философия, экономика, публицистика... Иными словами, индивидов будущего коммунистического общества он копировал с себя, со своих желаний: «в коммунистическом обществе, где никто не ограничен исключительным кругом деятельности, а каждый может совершенствоваться в любой отрасли, общество регулирует все производство и именно потому создает для меня возможность делать сегодня одно, а завтра другое, утром охотиться, после полудня ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством, после ужина предаваться критике, — как моей душе угодно, — не делая меня в силу этого, охотником, пастухом или критиком» («Немецкая идеология»).
Но К. Маркс свой «коммунистический» образ жизни вёл, живя за счет Ф. Энгельса. А где же найти такого Энгельса для целого общества?! И ещё: из данного высказывания К. Маркса совершенно явственно следует, что «общество» и «каждый» — две самостоятельные сущности: «каждый» делает то, что он хочет, а «общество» создаёт для него возможности — ??? Кто же это — «общество»? В греческих городах-государствах «демократический» образ жизни полноправных граждан был возможен только благодаря наличию рабов. А при коммунизме-то как?!
Несоответствие уровня притязаний реальным дарованиям
Подлинной драмой К. Маркса было несоответствие уровня его притязаний уровню реальных дарований. Вот несколько сравнений. Стихи К. Маркса оказались невостребованными: никто никогда не проявил желания включить их, допустим, в антологию немецкой поэзии, как это было с одним из стихотворений сына нищего сапожника из Грузии: оно было включено в антологию грузинской поэзии. Как ни относись к его автору, но этот факт — признак уровня. И стихи Мао Цзэдуна пользовались большим успехом в Китае, причем в стихотворной форме он излагал и лозунги, и директивы: всё это встречало одобрение.
Когда К. Маркс закончил университет, знакомый покойного (к тому времени) его отца предложил ему протекцию и место на государственной службе. Вполне естественное предложение для «молодого специалиста», тем более что иных средств к существованию у него не было. Но К. Маркс... с насмешкой отверг это предложение: как же, он — и вдруг служить?! Это, конечно, пример безответственности по отношению к семье. А насмешка — в такой ситуации — несомненный признак низкой морали: с презрением отвергнуть руку помощи! Некоторые авторы опять-таки объясняют это стремлением к творческой свободе. Но вот еще сравнение. И.Ф. Гете — его соотечественник, был тайным советником, высокопоставленным чиновником прусского правительства. И что же? Великой поэт — автор «Фауста» и множества других высокохудожественных произведений, выдающийся естествоиспытатель и мыслитель, почетный член Петербургской академии наук. Что, помещала государственная служба его «свободе творчества»?
Свобода творчества дается подлинностью таланта
Дело в том, что свобода творчества дается подлинностью таланта: это свобода, которая находится внутри индивида, он имеет её при себе, в состоянии её пребывает. И никакие внешние помехи не мешают по-настоящему одаренному человеку творчески проявить себя — не в одной сфере, так в другой, не в одной форме — так в другой. Так что вызывает законные сомнения «одаренность» индивида, которому проявить ее мешает то одно, то второе, то третье, то четвертое!
Как мы уже сказали, первоначально К. Маркс изучал право в Боннском университете. Однако через год отец перевел его на юридический факультет Берлинского: он посчитал, что в Боннском слишком много распущенных студентов, и это плохо влияет на сына. Действительно, К. Маркс не отставал от других в пьянках и кутежах, и даже однажды дрался на дуэли. Так что решение отца было вполне оправданным. Как однажды заметил хорошо знакомый с вопросом Людвиг Фейербах, «по сравнению с этим работным домом другие университеты — просто бордели»: Берлинский университет отличался строгой дисциплиной.
Начало философствования
К этому времени порыв К. Маркса к стихосложению начал ослабевать: было ясно, что ничего заслуживающего внимания из этого не получается. И он увлекся философией, надеясь сделать научную карьеру. Тем не менее, Берлинский университет он не закончил: не стал сдавать выпускной экзамен (здесь есть некоторая аналогия со И. Сталиным: он учился в духовной семинарии хорошо, но сдавать выпускные экзамены не стал, увлекшись перспективами революционной деятельности). Но все же высшее образование К. Маркс завершил: представив вскоре в Йенский университет диссертацию на степень доктора философии. Характерно, что главной мыслью этой — первой — его научной работы было отрицание авторитетов: он утверждал, что личность имеет право на «свободные», непредсказуемые поступки, отклоняющиеся об общепринятой линии поведения. Иными словами, защита индивидуализма. С характерным для него отсутствием мысли: что, если так вести себя будут все — каковы последствия?
Интерес К. Маркса к философии проявился созданием нескольких рукописей, объединенных общим названием: «Экономико-философские рукописи 1844 года». И что же? Немало здравых суждений гуманистического плана, полезное чтение для развития мысли. Но никаких открытий или гениальных озарений: прославиться нечем. Для сравнения: в том же самом возрасте — в 26 лет — его соотечественник А. Эйнштейн создает частную теорию относительности (вскоре и общую), а другой его соотечественник — В. Гейзенберг — тоже в возрасте 26 лет — «принцип неопределенности» в квантовой механике. Оба получили Нобелевские премии.
Так что опять К. Марксу не удается сделать ничего, что вызвало бы восхищение других и оправдало его отказ от намеченной отцом карьеры. К. Маркс — индивид, полностью порабощенный своим стремлением к абсолютной свободе — для себя лично, прикрываемым рассуждениями о «свободе творчества». Суть же была в недостаточно высоком уровне конкретных его достижений, которые всегда оставались значительно ниже уровня его притязаний. Но признаться в этом себе он не мог.
«Недовольное собой самодовольствие»
Энергия отрицательных эмоций, связанных с постоянными разочарованиями, усиливала высокомерие и отчужденность К. Маркса, его, насмешливость и язвительность, критичность и нетерпимость. Не случайно современники давали ему характеристику человека с весьма тяжелым характером. А наиболее емкую и точную дал М.А. Бакунин: «неудовлетворенное, недовольное собой самодовольствие» (!). Если же принять в расчет постоянное нежелание К. Маркса где-либо служить, то существовать ему было возможно только за чужой счет, что он и делал — в течение всей жизни. Но это тоже было затруднительно — принимая в расчет указанные черты его характера.
Отсутствие средств и неспособность зарабатывать
Действительно, удручающая жизненная ситуация: отсутствие средств к существованию плюс органическая неспособность их заработать. Кое-что он мог бы получить по наследству, но отчужденность, которую он проявлял даже к ближайшим родственникам, не позволяла надеяться и на это: его собственная мать делала все, чтобы он не получил наследства ни после отца, ни после нее, ни после смерти нескольких богатых родственников. Поступать так ее заставляло не только отношение её сына к родным, но и отношение к деньгам: сколько ни дай сегодня, завтра, в крайнем случае — послезавтра — опять ничего нет. «Думая о высокий материях, ты не способен к элементарной денежной экономии», — писал ему отец в университет. Правда, кое-что из наследств К. Маркс в конце концов получил, но этого ему хватило не надолго.
В поисках «свободы» — жизнь за чужой счет
Еще к проблеме свободы. В претензиях на абсолютную свободу (творчества) К. Маркс забывал, что творец никогда не может быть свободен от оценки результатов своего творчества другими людьми: если нет признания, то и «свобода творчества» никому не нужна. А избрав для себя «свободу» не быть адвокатом или государственным чиновником, К. Маркс оказался порабощен материальной несвободой: жить за чужой счет — это свобода или несвобода? И насколько имеет право считать себя «свободным» муж и отец, когда его жена и дети голодные?
Ф. Лассаль — типичный последователь пророка
Индивидом совершенно иного психического склада был Фердинанд Лассаль (1825—1864) — типичный последователь. Но не рядовой, а выдающийся, из той самой небольшой группы последователей пророка, которые находят себя, пропагандируя Его Учение. Его нисколько не унижала необходимость использовать идеологемы Маркса, нисколько не ущемляло положение ученика, хотя Ф. Лассаль был моложе К. Маркса всего на семь лет. Обладал Ф. Лассаль живым, гибким, практическим умом, способностью к выдвижению множества деловых идей и большими организаторскими способностями. Еще одним его дарованием была способность пропагандиста: ощущая в себе недостаток масштаба и глобальности, он нисколько этим не ущемлялся, и, прославляя повсюду К. Маркса, сам действовал практически — весьма умело и эффективно. Он придавал воспринимаемым им идеям удобоваримую форму и умел довести их до сознания простых рабочих.
Иными словами, Ф. Лассаль — выдающийся последователь: вождь рабочего класса, признающий идейное первенство пророка и не только нисколько не покушающийся на Его авторитет, но и напротив, всячески этот авторитет поднимающий. По существу, само имя К. Маркса стало известным в Германии благодаря Ф. Лассалю, поскольку К. Маркс и не умел, и не хотел делать что-либо для пропаганды своих мыслей: они имели для него столь сверхценное значение, что усвоение их другими воспринималось им как покушение на его творческое достояние.
К. Маркс — только пророк
Если бы К. Маркс был не пророком, а человеком действия, он был бы доволен деятельностью Ф. Лассаля: идеи его признаются и пропагандируются; авторитет его возрастает; количество последователей увеличивается, что сулит успех его «делу» (если бы таковое у К. Маркса было). Но К. Маркс — только пророк: и не революционер, и не политик, и не ученый. Отсюда характерное его недоброжелательство к Ф. Лассалю и всей его деятельности.
Сравнение облика пророка и последователя
Но давайте сравним их облик. Сначала К. Маркс: «он имел вид человека, имеющего право и власть требовать уважения, каким бы он ни являлся перед вами и что бы ни делал. Все его движения были угловаты, но смелы и самонадеянны, все приемы шли наперекор с принятыми в людских сношениях, но были горды и как-то презрительны, а резкий голос, звучавший как металл, удивительно шел к радикальным приговорам над лицами и предметами» (Анненков П.В. «Замечательное десятилетие. 1838—1848»). А вот мнение о Ф. Лассале князя О. фон Бисмарка: «самый остроумный и приятный человек, с каким я когда-либо встречался в жизни».
Допустим, поэт Г. Гейне мог бы и ошибиться, дав Ф. Лассалю такую характеристику: «молодой человек с выдающимися умственными способностями, с самою основательной ученостью, самым всеобъемлющим знанием, самою глубокой проницательностью». Но уж «железного канцлера» ввести в заблуждение эрудицией и манерами (если бы они не были естественными) вряд ли бы кто сумел. И знаменитый естествоиспытатель А. Гумбольдт, знавший Ф. Лассаля с детства, тоже отзывался о нем в высшей степени положительно. Только для К. Маркса Ф. Лассаль «чванливая обезьяна», «бахвал», «скотина» и «осел» — это при том, что Ф. Лассаль присылал ему на отзыв все свои пропагандистские материалы и охотно советовался по различным вопросам. Где же «чванство»? — Не проецирует ли К. Маркс на Ф. Лассаля собственные недостатки?
Соперничество
Вместо того, чтобы мудро занять позицию патриарха немецкого рабочего движения — автора основополагающих идей, К. Маркс вступил с Ф. Лассалем во внутреннее соперничество. Он подвергает все агитационные тексты Ф. Лассаля сокрушительной критике, прекращает с ним всякие отношения и — что весьма примечательно — называет «плагиатом» тексты, которые популяризируют его — К. Маркса — идеи, восхваляя их автора. Какой же это плагиат?
Ревность от творческого бессилия
Думается, что подлинный талант щедр, а когда нечто вымучено и является по существу не столько проявлением собственно творчества, сколько проекцией личности на события истории и общественной жизни, повторение кем-либо созданного тобой начинает восприниматься как покушение на самоё твоё личность. Так что реакция К. Маркса на успешную организационную и публицистическую деятельность Ф. Лассаля — это реакция творческого бессилия чрезмерно авторитарного индивида на успех другого, связанный с использованием его интеллектуальной «собственности». Иными словами — ревность.
Успех последователя фрустрирует пророка
Переживание собственной творческой «несвободы» на фоне феерических успехов Ф. Лассаля порождало у К. Маркса сильнейшую фрустрацию. Вот вехи его болезненного пути. В 1862 Ф. Лассаль приехал к К. Марксу (жившему в тот период в Лондоне) с предложением приступить к практической реализации его предначертаний. К. Маркс отказывается. Тогда Ф. Лассаль — на свой страх и риск — создает Общегерманский рабочий союз и возглавляет его. Его деятельность вызывает к нему восторженное отношение рабочих. К. Марксу это остро не нравится, но показать, как надо действовать в рабочей среде, он то ли не может, то ли не хочет (наверное, и то, и другое). Чем успешнее дела идут у Ф. Лассаля, тем больше брани в его адрес со стороны К. Маркса: на фоне абсолютной лояльности к нему Ф. Лассаля!
Отношение К. Маркса к «партийному строительству»
Когда Ф. Лассаль в 1864 погибает (на дуэли), К. Маркс требует у его сторонников по Общегерманскому рабочему союзу эту организацию ликвидировать: «я заявляю, что лассалевская партия должна быть распущена, потому что она не нужна рабочему движению». Значит, десятки тысяч рабочих эта партия устраивает, а К. Маркса нет — и поэтому она «не нужна немецким рабочим» (?!).
Естественно, никто эту организацию распускать не думал, и К. Маркс решил создать собственную — альтернативную. Размах был взят, соответствующий его амбициям: сначала совместно с Ф. Энгельсом он провозглашает создание Интернационала — «Международного товарищества рабочих» (Лондон, 1864). Затем проявляет инициативу в создании — на правах секции Интернационала — новой немецкой партии. Она была создана в 1869 (Эйзенах) усилиями Вильгельма Либкнехта и Августа Бебеля.
Нетерпение к инакомыслию
Но противостояние двух партий оказалось бессмысленным практически, и в конечном итоге ведущие их деятели сочли за благо объединиться: произошло это в Готе (1875) на специальном съезде. Естественно, что К. Маркс воспринял это крайне негативно, поскольку «эйзенахцы» были фактически поглощены «лассальянцами», а не наоборот, как бы ему хотелось. А в 1876 был распущен и сам Интернационал. Но фактически он развалился на Гаагском (1872) Конгрессе, когда из него исключили М.А. Бакунина и его сторонников — за «раскольническую деятельность» (читай: за собственное мнение, ведь К. Маркс был нетерпим к инакомыслию).
Принцип «лисы и винограда»
Так вот, в год первых успехов Ф. Лассаля (1863) у К. Маркса летом совершенно неожиданно на спине вскочили два карбункула (разновидность фурункула: с несколькими гнойными головками и воспалением ткани между ними), потребовавших хирургического вмешательства. После этого К. Маркс в течение всех оставшихся 20 лет (из 65 лет жизни) страдал тяжелым фурункулезом. А примерно с 1876 (год наибольших организационных неуспехов) у него начались хроническая бессонница и сильнейшие головные боли. Именно в этот период он себя утешает: «мы оба не дадим и ломаного гроша за популярность» (это о себе и о Ф. Энгельсе). Это называется принципом «лисы и винограда».
Конечно, на мнение, которое он производит на окружающих, ему всегда было в высшей степени наплевать. Но все же... При этом, в материальном плане эти годы были достаточно благополучными, так что лишений (а тем более недоедания — учитывая явное падение иммунитета) он и его семья не испытывали. Ведь по-настоящему трудным в материальном плане был для него лишь период с 1848 по 1863. А в 1869 Ф. Энгельс уплатил все его долги и начал выплачивать ему ежегодно по 350 фунтов стерлингов — по тем временам значительную сумму, вполне достаточную для жизни — при разумном отношении к деньгам. Правда, взяться этому отношению было не откуда: «Маркс был удивительно непредусмотрителен и по-детски наивен в финансовых вопросах».
Попытка К. Маркса превзойти Ф. Лассаля
Третий акт невидимой драмы противостояния Маркс—Лассаль состоялся в последние несколько лет жизни К. Маркса. К этому времени он давно уже забросил свои теоретические труды, переключившись на организационные дела. И вот — неуспех его усилий развалить лассалевскую партию и роспуск (собственного) Интернационала.
Создается впечатление, что К. Маркс хотел хотя бы в чем-нибудь превзойти «этого выскочку Лассаля». Он проявляет неожиданный интерес к математике и пишет огромное множество конспектов по дифференциальному исчислению, «практически не представляющих ценности с позиций серьезной науки». За пять лет до смерти — тоже неожиданно — увлекается... геологией и составляет целый том геологических конспектов. За два года до смерти увлекается историей первобытного общества, и опять большой объем текстов конспективного характера. А в промежутке между этими занятиями у него был еще интерес к сельскому хозяйству, физике и химии.
Согласимся: разве эти занятия достойны человека, «беззаветно служащего делу пролетариата», «мечтающего освободить человечество от оков капитала» и провозгласившего неизбежность «коммунизма»? Ведь столько важных сочинений осталось неоконченными! Нет, все это заброшено. Но зато К. Маркс еще больше приблизился к собственному идеалу человека коммунистического общества: «свободно» делающего то, что ему придет в голову! Вот только если бы не фурункулы, бессонница и головные боли...
Достижения Ф. Лассаля
Почему мы считаем это соревнованием именно с Ф. Лассалем? А вот почему:
• не имея юридического образования, Ф. Лассаль выиграл важный и громкий процесс, обретя широкую известность и материальную независимость;
• написав труд по античной философии, приобрел широкую известность в научных кругах и был без баллотировки (большая честь!) принят в престижное научное общество;
• написав труд по юриспруденции, снискал одобрение среди профессиональных юристов;
• переложив на удобоваримый язык экономические положения К. Маркса («Капитал и труд»), обрел широкую популярность среди читателей, и что особенно важно — в среде рабочих;
• создал историческую драму в стихах — она встретила одобрение читателей, хотя и не вследствие ее особых художественных достоинств, но вследствие ее революционного энтузиазма и агитационного пафоса.
Сравнение себя с кем-либо унизительно
Естественно, сравнение себя с кем-либо, в том числе с Ф. Лассалем, было для К. Марса унизительным. Но и результаты сравнения творческих достижений тоже были удручающими: из того, за что брался Ф. Лассаль, у него получалось почти все; из того, за что брался К. Маркс, у него не получалось ничего. Вместе с тем, способность усваивать чужое у К. Маркса сохранилась в полной мере: с этой точки зрения он всегда был и оставался способным человеком. В 55 лет он изучил отнюдь не простой для иностранцев русский язык и прочитал на нем множество оригинальной литературы. И датский язык он тоже выучил в этот период.
Жертвы ради амбиций
Мы никак не можем согласиться с мнением о том, что отец К. Маркса, направляя его карьеру в совершенно определенном направлении, был не прав. «…Бесчеловечный выбор, перед которым был поставлен молодой Маркс: либо поступиться своим творческим «я» и поступить на прусскую государственную службу, смирясь с требованиями родительского дома, либо пренебречь деньгами, материальным благополучием, здоровьем детей, памятью об отце, но сохранить верность своему творческому «я» (Лобок А.М. «Подсознательный Маркс»). Фрустрация К. Маркса в последние годы жизни и совершенно очевидный психосоматический характер мучивших его болезненных явлений позволяют сделать вывод о том, что если чему К. Маркс и пожертвовал «материальным благополучием, здоровьем детей, памятью об отце», так это своим непомерным амбициям, которые бесконечно превосходили его реальный творческий потенциал.
Два вида фрустраций
Здесь уместно сказать, что фрустрация может быть двух видов:
• Первый и больше известный — фрустрация непреодолимого внешнего препятствия: все усилия индивида разбиваются об это препятствие, что ведет к дезорганизации душевной деятельности, а вслед за этим — и к психосоматическому заболеванию.
• Второй, менее известный: фрустрация утраты смысла существования, когда по той или иной причине разваливается прежняя система ценностей, и жизнь утрачивает смысл (нечто вроде «экзистенциального вакуума»). Суть этого состояния в том, что индивиду ничто не мешает проявлять активность, но он сам теряет ориентацию в том, что для него наиболее важно и наиболее интересно. Этот вид фрустрации — отсутствие жизненных перспектив при наличии достаточно большой энергии и отсутствии препятствий для ее реализации. И тоже развивается психосоматическое заболевание.
Понятно, что второй вид фрустрации имеет более глубинный характер. Ведь при первом ее виде индивид может испытывать ярость, гнев, досаду — на препятствие и тем разряжать психическое напряжение. А также имеет возможность делать все новые и новые попытки преодолеть препятствие. По существу, здесь постоянно происходит проба сил, пока, быть может, индивиду это препятствие преодолеть удастся. При втором же виде фрустрации доминируют не столько ярость и гнев (а после их угасания — переживание беспомощности), сколько душевная пустота, уныние, обреченность, сопровождающиеся то мыслями суицидального характера, то вспышками лихорадочной активности с поиском выхода из создавшегося положения.
Роль «сверх-Я» в психике индивида
Для того чтобы лучше понять, что фрустрация К. Маркса была именно второго вида — фрустрация утраты смысла существования, надо обратиться к вопросу о роли «сверх-Я» в психике различных индивидов. Напомним, что «сверх-Я» играет роль доминанты внутри комплекса «Я» и тем самым накладывать свой кардинальный отпечаток на всю его деятельность.
У обычного индивида роль «сверх-Я» играет комплекс нравственных представлений. У революционера эту роль играет заимствованная у кого-то идея, которая, в отличие от комплекса нравственных представлений, играющих роль ограничителя определенного рода активности, играет роль ее побудителя. У пророка же роль «сверх-Я» играет его представление о самом себе: его «сверх-Я» — это он сам, его персона. Естественно, что это определяет безнравственность пророка — по обычным меркам: ведь он исходит в своем поведении не из нравственных представлений (как нравственно воспитанный индивид), и не из некоей усвоенной им идеи (как одержимый ею последователь), а из самого себя.
Для авторитарной личности истина в желании
Отсюда важный вывод: для подобных авторитарных индивидов истинно то, чего им хочется. То есть их истина — в желании. Они сами себе высший авторитет и высшая мера оценки своих поступков.
А теперь представим, что у подобного индивида происходит разрушение представлений о себе — вследствие явных неудач в соревновании с кем-то в важном для себя деле: монолитное прежде «сверх-Я» такого индивида начинает давать тещины. Отсюда и суицидальные мысли (у К. Маркса они были в 1873 — как раз в период его неудач организационного плана), и стремление найти какой-нибудь выход из создавшейся психически невыносимой для него ситуации. Конечно, серьезный успех в каком-либо новом деле мог бы восстановить систему его ценностных ориентаций и самоуверенность, но этот успех должен был бы быть реальным. А его у К. Маркса не было: все его паллиативные занятия (математика, геология, химия…) успеха не приносили: он сам видел это, и поэтому хватался то за одно, то за другое, то за третье, то за четвертое.
Болезненность неудач в творческом плане
При этом именно неудачи творческого плана были для К. Маркса особенно болезненными: ведь главным содержанием его «сверх-Я» было представление о себе как о яркой творческой личности, которая в этом плане стоит неизмеримо выше всех и вся и которая именно с этих позиций всегда все критиковала. Ведь в основе высокомерия и безапелляционности лежит представление о своем праве так вести себя исходя из неких своих преимуществ. И само постоянное стремление К. Маркса к неограниченной «творческой свободе» питалось энергией из этого же источника.
К тому же, все эти неприятности накладывались на собственную внутреннюю безысходность пророка, как мыслящего абсолютно существа. Обратимся к самовосприятию огромного искусственного мозга, не находящего выхода из собственных интеллектуального могущества и вседозволенности: т.е. отсутствия ограничений, которые, отметим, дает нравственность, которая играла бы роль — особенно в подобных случаях — фактора духовного спасения. «Моя необъятность делала меня свободным в страшном значении этого слова, жестокости которого не поймет ни один человек: свободный во всем, учитывающий решения всех проблем, едва я к ним приближался, мятущийся в поисках чего-то большего, чем я, самое одинокое из всех существ… все это перемежалось приступами бешенства, когда сознание собственной бессмысленности, тщетности всех начинаний приводило меня на грань взрыва…» (Лем Ст. «Друг»).
Место фрустрации среди других нарушений душевной деятельности
Для того чтобы лучше понять место фрустрации среди других нарушений душевной деятельности, рассмотрим таблицу. Эндогенный психоз — это шизофрения, останавливаться на ней здесь мы не будем. Одержимость же может быть различной: от одержимости общественного деятеля до одержимости маньяка. Одержимость может быть проявлением психического заболевания (например, эпилепсии) или акцентуации характера, а иногда и сильной увлеченности у склонного к этому индивида. В любом из этих трех вариантов имеет место феномен погруженности личности в сверхсмысл. Примером подобного рода одержимости может считаться и «патологическая» влюбленность — иногда лишь единственный эпизод в жизни. Понятно, что фрустрация может иметь различный характер, что и отражено в таблице.
Основные проявления нарушений психической деятельности
Характер ведущего нарушения |
Состояние мотивационного поля |
Критерий "идейности" |
Эмоционально- поведенческий критерий |
Ближайшая клиническая форма |
|---|---|---|---|---|
| патологическая связь | перевозбуждение | "ложная идея" | тревожность | эндогенный психоз (продуктивный вариант) |
| патологическая доминанта | сверхиерархизация | "сверхценная идея" | одержимость | реактивный психоз; фрустрация типа " непреодолимое препятствие" |
| утрата нормальной доминанты | дезиерархизация | " отсутствие идеи" | потерянность | фрустрация типа "утрата смысла существования" |
Отношение К. Маркса к пролетариату
Когда К. Маркс умер, его друг Ф. Энгельс высказал мнение, которое весьма точно определяет характер отношения К. Маркса к «пролетариату»: «он впервые дал (пролетариату) сознание его собственного положения и его потребностей, сознание условий его освобождения — вот что было в действительности его жизненным призванием» («Похороны Карла Маркса», 1883). Звучит пафосно, и надо думать, выражает весьма положительное отношение Ф. Энгельса к Учению друга. Но давайте немного подумаем. Суверенитет индивида заключается в его праве самому определять характер своих потребностей, и в праве в своем поведении исходить из собственных потребностей, а не из чьих-либо еще. А К. Маркс учит: ваши потребности в том, что я признаю таковыми, и если вы посчитаете иначе — вы несознательные, отсталые, темные…
Кто будет определять потребности?
Таким образом, К. Маркс сначала деиндивидуализировал людей, оперируя обобщенным понятием классов, не принимая в расчет единичное и пренебрегал особенным, а затем лишил «пролетариат» его суверенитета — целиком сразу, всем «классом». В связи с этим не могу не вспомнить о том, как один мой институтский товарищ — старший по возрасту и прошедший войну, в 1955 настойчиво выпытывал у преподавателя марксизма-ленинизма, как конкретно будет реализоваться главный коммунистический принцип: «от каждого по способности, каждому — по потребностям»? Его заинтересовал, как я теперь понимаю, ключевой вопрос: кто конкретно будет определять потребности человека — он сам или «общество»? И получив ответ, что «общество», сказал: «так я и думал».
Действительно, представить себе сцену коммунистического бытия (по К. Марксу) несложно: приходит человек и просит чего-либо. Ему отвечают: «Дорогой товарищ, этой потребности у тебя нет! — А как же, вот хочу!». Ему отвечают: «Если ты на этом настаиваешь, то, быть может, это действительно твоя как бы потребность, но потребность это иллюзорная: ты самого себя лишь вводишь в заблуждение. Что, нам принимать в расчет каждое твое заблуждение?!». Если подойти технологично к любому высказыванию К. Маркса о будущем коммунистическом обществе, получится примерно то же самое.
И еще. Хотя К. Маркс, говоря словами Ф. Энгельса, и «дал пролетариату сознание его собственного положения и его потребностей», в отношении самого себя это никак у него не получалось!
Виды противоречий у К. Маркса
Еще раз обратимся к противоречивости высказываний пророка и вместе с тем нечувствительности его к противоречиям. У К. Маркса два вида противоречий: несовместимость высказываний с реальностью (т.е. их нелепость) и несовместимость высказываний между собой (т.е. их противоречивость). Но, быть может, в этом и заключена сила их пророческой притягательности: принимая то или иное высказывание пророка (т.е. проникаясь верой в него), его последователь становится как бы выше противоречий, как бы уходит из-под их власти! Не зря же существует принцип: «верю, потому что абсурдно». Подлинный его смысл в том, что этим способом индивид личностно становится выше любых несоответствий, несообразностей, противоречий, как бы возвышается над ними.
К. Маркс — пророк или ученый?
Но почему все-таки многие видят в К. Марксе не пророка, а ученого? Дело в том, что издавна пророк считается избранником некоей Высшей силы (или Высшего начала), через которого она (оно) считает необходимым высказать человечеству некую истину или предопределение. Естественно, что никто никогда не спрашивал с пророка образованности или широты кругозора: разве недостаточно того, что Его устами глаголет Судьба?! А К. Маркс — человек новейшего времени (а не отдаленной древности), материалист с университетским образованием и широким кругозором, да еще и доктор философии. Ну, как он может быть не ученым, а пророком?! Правда, не забудем про бороду, о которой один проницательный человек сказал, что ее «холят, лелеют и патриархально возносят над миром» (Уэллс Г. «Россия во мгле»). Точно так же К. Маркс готов был превозносить над миром и свое Учение.
Заметим, что статус ученого считается в настоящее время — в связи с пиететом к науке и осуждением «предрассудков» — выше, чем статус пророка: согласно современному сциентистскому мышлению пророк в наше время — это что-то не всерьез. А вот ученый — да, это серьезно. Отсюда и утверждения о якобы особой «научности» Учения К. Маркса. Хотя научным критериям оно как раз и не соответствует.
Сравнений концепций К. Маркса и Ч. Дарвина
Достаточно сравнить концепцию К. Маркса с концепцией Чарльза Дарвина (1809—1882), изложенной в его «Происхождении видов путем естественного отбора» (1859). Кстати, они современники (напомним даты жизни Маркса: 1818—1883). Да и в Лондоне К. Маркс прожил с 1849 года до самой смерти, и даже одно время собирался посвятить Ч. Дарвину свой «Капитал», — возможно, в интуитивном стремлении приобщиться к дарвиновской научности. Так вот, Ч. Дарвин — действительно ученый. Он сам задал себе множество вопросов в связи со всеми основными положениями своей теории и сам же дал на них исчерпывающие ответы, так что когда после выхода в свет его труда критики, потирая руки, бросились искать прорехи в его текстах, оказалось, что делать им нечего: на все их (возможные) вопросы ответы уже даны — самим автором. К. Марксу же подобный подход глубинно чужд: мы уже говорили о его позиции: или верите безоговорочно, или идите подальше… Но ведь не зря же концепция Ч. Дарвина научная, а концепция К. Маркса — эсхатологическая! ]
Базис славы К. Маркса
На чем же базируется слава К. Маркса (не будем здесь разделять: ученого или пророка). Во-первых, на несомненной масштабности его взглядов на человечество и его историю. Во-вторых, на смелости его предопределения будущего. В-третьих, на блестящих кратких его изречениях — концептах, типа:
• «человек делает самоё своё существование предметом своей воли и своего сознания»;
• «философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»;
• «бытие определяет сознание».
Великий пророк и средний ученый
Действительно, была у человека голова! Был он великим пророком, но не считайте, пожалуйста, его уровень как ученого выше уровня докторской степени по философии (наша — кандидатская), присужденной ему в Йенском университете! Не в этом его сила. Не случайно же его отец считал К. Маркса человеком, который «каждую неделю открывает совершенно новую систему мироустройства, перечеркивая все то, чем он кропотливо занимался ранее».
Обсуждение тезиса из Учения К. Маркса исходя не из веры, а из знания
Теперь только один тезис из Учения К. Маркса. Как известно, он осуждал общественное разделение труда, как источник всех людских бед и высказывал уверенность в том, что «революция, уничтожающая разделение труда, в конечном итоге устраняет политические учреждения». И еще обратимся к цитированному ранее его высказыванию о том, что в коммунистическом будущем «каждый может совершенствоваться в любой отрасли», а также будет иметь возможность «делать сегодня одно, завтра — другое», поскольку «общество регулирует все производство».
Если исходить не из веры, а из знания, сразу возникают такие вопросы:
• Как сочетаются «регулируемое обществом производство» и занятия каждого по собственному усмотрению? Неужели производство может осуществляться как-то само по себе, без участия индивидов — поскольку они в это время занимаются чем-то другим?
• Что, общество будущего будет свободно от феномена моды? Не случится ли так, что все, занимавшиеся ранее скотоводством, последуют примеру тех, кто избрал своим занятием критику, и начнут заниматься только ею? Не останется ли скот голодным, а коровы недоенными? И не прекратиться ли скотоводство, как отрасль хозяйствования, уже через неделю?
• Как конкретно будет функционировать общество: воздействуя каждый на каждого произвольно, или же по каким-либо заранее установленным и обязательным для всех правилам, нарушать которые будет нельзя? А если каждый будет делать всё только по собственному усмотрению, не воцарится ли хаос?
Вместо того чтобы продолжать подобные вопросы, напомним сцену из «Чевенгура» А. Платонова: «Недоделанный вежливо и внимательно спросил:
— А что такое социализм, и что там будет, и откуда туда добро прибавится?
Копёнкин объяснил без усилия:
— Если бы ты бедняк был, то сам бы знал, а раз ты кулак, ничего не поймешь».
Сценарий общественного развития по К. Марксу
Думается, ответ К. Маркса на этот вопрос от ответа Копёнкина в принципе бы не отличался! А ход общественного развития — в соответствии с его представлениями — может быть только таким: пролетарская революция ® диктатура пролетариата (неограниченно длительный период) ® два-три месяца жизни в соответствии с коммунистическими принципами ® конец всему.
Собственно, по этому (Марксову) сценарию дела у человечества в ХХ веке сначала пошли: не зря же наступления нового века «передовые умы» во всем мире с надеждой ждали, как никогда ранее. Пролетарская революция — свершилась. Диктатура пролетариата осуществилась. С «идиотизмом сельской жизни» — в основном было покончено (правда, только в одной стране). Не зря же именно в тот самый момент, когда «коммунизм (был) не за горами», комсомольцы запели: «и на Марсе будут яблони цвести». Зачем на Марсе? Потому что за Земле этого добра вскоре сыскать уже было бы нельзя: не зря же ведь именно в этот период (напомним: «коммунизм не за горами»!) начались масштабные закупки зерна за границей.
Окончательно сценарий К. Маркса осуществлен не был потому, что революция победила лишь в «отдельно взятой стране», а не во всемирном масштабе: этот проклятый капитализм развился к тому времени настолько, что пролетарские революции сделались невозможными (хотя К. Маркс думал с точностью наоборот). И именно по причине неосуществимости пролетарской революции во всемирном масштабе тов. Троцкий и сломал себе шею (в политическом смысле). Поэтому и «о яблоках на Марсе» мечтали только в одной стране, а не во всемирном масштабе. Зато, если бы марксова всемирная пролетарская революция удалась, закупка зерна на других планетах стала бы, бесспорно, главной целью освоения космического пространства.
У пророка есть последователи, но нет соперников
Совершенно очевидно, что состояние пророка в отсутствие последователей — высокомерная беспомощность. Но последователи находятся всегда. При этом у пророка почти никогда не бывает соперников. У диктатора — сколько угодно: многие готовы примерить на себя его одеяния. А вот пророком мало кто осмеливается себя возомнить. Возможно, к числу потенциальных пророков относится категория индивидов, которые охотно принимают позу «не понятых». Но ведь неизвестно, что за этим скрывается в действительности.
Почему же у пророка практически нет соперников? Нам представляется убедительным мнение на этот счет К.Г. Юнга («Современные мифы»): «наряду с возможностью стать пророком, манит и другое, более тонкое… удовольствие — стать учеником пророка… Скромно сидит он у ног «учителя» и гонит прочь собственные мысли. Духовная косность становится добродетелью, и можно наслаждаться ею под солнцем, по крайней мере, полубожественного существа… Кто-то другой имеет честь быть пророком, а с этим имеет и определенную ответственность. А сам ты — хотя и всего лишь ученик, но ведь вместе с тем и сораспорядитель великого клада, который нашел учитель. В полной мере ты ощущаешь достоинство и бремя такой службы и почитаешь высочайшим долгом и нравственной необходимостью поносить всех инакомыслящих, вербовать прозелитов и вообще нести человечеству свет — точь-в-точь как если бы сам был пророком. Естественно, ученики постоянно объединяются, но не из любви, а из постоянного интереса, состоящего в том, чтобы производя коллективное согласие, без особых усилий укрепляться в собственной убежденности». Понятно, что к одним из последователей пророка это относится в большей степени (искушенное меньшинство), к другим — в меньшей (неискушенное большинство).
Пророк — создатель «кризисного культа»
В ходе всей истории человечества периодически возникают ситуации повышенного напряжения, связанные с предельным обострением неких противоречий в его развитии. В такие моменты и возникают так называемые «кризисные культы» (см.: Березкин Ю.Е. «Инки. Исторический опыт империи»). Основателем очередного такого культа является тот или иной пророк. Вот и К. Маркс явился основателем представительного общественно-политического течения — марксизма, которое в сознании множества индивидов заменило другой культ — религиозный, само став в положение почти что религиозного культа. Появились свои ритуалы, свои жрецы — «священники», таинство закрытых партийных собраний, многочисленные персонификации Основателя и лучших из его последователей… Согласимся, что «адепты кризисных культов всегда борются за иллюзорную цель, но против конкретного врага… Чем менее достижима цель, которую общество ставит перед собой, тем более крайние формы приобретают его идеология и выступления ее носителей… На место моральных оценок приходят чисто внешние мнимо нравственные ориентиры».
При этом высказывания Основоположника никогда не подвергаются анализу и тем более критике. В полном соответствии с ироническим пояснением одного из французских энциклопедистов: «так как священная история дана нам откровением, то было бы неблагочестиво подвергать ее проверке разумом».
Пророк — пример харизматической личности
Пророк — это пример харизматической личности. Однако харизмой могут обладать и ведущие его последователи — революционеры и диктаторы, причем ценность харизмы проявляет себя по-разному в разной ситуации. Для пророка — в том, чтобы верили каждому Его слову, для революционера — в готовности соратников отдавать жизнь за смену власти, которая неизвестно к чему приведет, для диктатора — в признании того, что возглавляемая им политическая система — лучшее, на что на данном этапе развития способно человечество. При этом ведущим проявлением харизматичности может быть масштабность идеи (пророка), страстность порыва (революционера), «совершенство» сложившейся системы власти (диктатора).
«Развитие личности» // Для профессионалов науки и практики. Для тех, кто готов взять на себя ответственность за воспитание и развитие личности