 |  |
Авторизация
| Главная / Статьи / Archive issues / Развитие личности №2 / 2006 / Законы гостеприимства и Полифем |
Личность в контексте культуры
Стр. «91—104»
Законы гостеприимства и Полифем
Тема гостеприимства в произведении о возвращении
За последние три десятилетия подход исследователей к проблемам гомеровского эпоса существенно изменился. Сегодня мы видим многообразие методов и школ * : неоаналитизм [2], структурализм [3], антропологический метод [4], деконструкция [5], нарратология [6], современный марксистский анализ [7], феминистские исследования [8]. В поле зрения исследователей попадают все новые темы и проблемы. Благодаря этому дисциплинарное поле классической филологии значительно расширилось. Одной из широко обсуждаемых в последнее время тем является тема гостеприимства в гомеровской «Одиссее». С нашей точки зрения, это одна из ключевых сквозных тем «Одиссеи» как произведения о возвращении и, следовательно, произведения-путешествия.
«Гостеприимство наоборот»
Из всех эпизодов, которые могут быть интерпретированы с точки зрения темы гостеприимства (появление Афины в доме Одиссея, посещение Телемахом Нестора и Менелая, Одиссей у феаков, Одиссей в собственном доме и т.д.), эпизод встречи Полифема и Одиссея является наиболее значимым. В данном эпизоде «Одиссеи » (IX песнь) представлено «гостеприимство наоборот ». Здесь задается основная оппозиция: человеческим представлениям о гостеприимстве противостоит беззаконие и своеволие циклопов. Таким образом, задаются рамки действия законов гостеприимства, и мы ясно видим, в каких условиях они перестают действовать.
Эпизод встречи с Полифемом – часть рассказа Одиссея на пиру у феаков. То есть мотив гостеприимства, о котором пойдет речь, включен в повествование самим Одиссеем и развертывается именно на основе его представлений. Одиссей говорит о вине Полифема, в то время как за собой никакой вины он не признает ** .
Все это не исключает наличия альтернативных точек зрения на происходящее. На основе анализа встречи Полифема и Одиссея *** попытаемся представить те «модели мировоззрения», которые выявляются в ходе рассмотрения мотива гостеприимства и других связанных с ним мотивов, используя элементы нарратологического анализа.
Что отличает Полифема от людей?
Предваряя анализ эпизода встречи, попробуем ответить на вопрос: что отличает Полифема от людей **** ? Если «присмотреться», внешних отличий не так уж много: Полифем выделяется огромным ростом и силой, а также наличием одного глаза вместо двух ***** . «Внутренние» же отличия более существенны и, что важно, непредвиденны для Одиссея и его спутников: это отношение циклопа к другим с позиции силы (Od. ix, 275–6: 
и его каннибализм.
Проблема культурных различий
И еще один существенный вопрос: что позволяет Одиссею (и современным исследователям, вслед за ним) обвинять Полифема в нарушении законов гостеприимства, соблюдаемых людьми? [14]. Очевидно, это внешнее сходство Полифема и других циклопов с людьми ****** . Если же это и в самом деле так, то встречу Одиссея с Полифемом нужно рассматривать не как встречу человека с монстром ******* , а как встречу двух разных образов жизни, двух разных взглядов на окружающий мир.
В этой ситуации именно проблема гостеприимства, включающая в себя вопрос о вине Полифема и Одиссея, наглядно показывает глубокие культурные различия между людьми и циклопами. Вопрос о вине, несомненно, важен с точки зрения как нравственной оценки героев (оценка поведения Одиссея и Полифема феаками), так и логики дальнейшего развития сюжета (проклятье Полифема в конце 9-й песни и его обращение к Посейдону влекут за собой весьма печальные для Одиссея и его спутников последствия: гибель товарищей Одиссея и невозможность немедленного возвращения Одиссея на Итаку).
Вина Полифема и Одиссея
Вина Полифема и Одиссея была и остается основным предметом спора исследователей, обращавшихся к анализу эпизода ******** . То, что Полифем виновен в жестоком обращении с собственными гостями, следует из слов Одиссея. О вине самого Одиссея в тексте эпизода не говорится, но, как кажется многим современным специалистам, иначе трудно объяснить гнев богов по отношению к нему.
Образ Полифема, несомненно, играет ключевую роль в эпизоде. Именно он во многом отличает этот эпизод от эпизода на острове лестригонов, развивающегося по сходному, еще более плачевному для Одиссея и его соратников, сценарию. Если история с лестригонами описана весьма кратко и без подробностей, то пребывание Одиссея на острове циклопов разворачивается постепенно, с детальными описаниями ********* и подробными диалогами между героями.
Нравы циклопов
Из описания нравов циклопов следует, что они не имеют обычаев и установлений (______'__ [19] ********** ). Описание сделано еще до рассказа о прибытии Одиссея на остров и как будто бы заранее несет в себе ответ на традиционный [22] вопрос Одиссея о том, являются ли циклопы дикими или же, наоборот, дружелюбными по отношению к гостям [23]. В данном случае причина и следствие как будто поменялись местами: эту информацию Одиссей мог получить только во время непосредственного контакта с циклопами и поэтому не может учитывать ее во время принятия решения об отправке экспедиции для обследования пещеры Полифема. При этом Одиссей, говоря о разных немаловажных вещах, опускает самую главную деталь: циклопы едят людей. В этом заключается эффект неожиданности для аудитории, которая считает, что уже все знает о циклопах, и вдруг слышит ужасную новость.
Любопытство и жажда подарков Одиссея
Одиссей и его товарищи заходят в пещеру Полифема и видят разложенные там припасы (сыр и ведра с простоквашей) и стоящих в загонах козлят. В этот момент снова возникает тема гостеприимства, но на этот раз уже не как довольно абстрактный формульный вопрос, который с тем же успехом может быть использован и в других ситуациях с одним или несколькими неизвестными, а как более конкретное утверждение, наглядно демонстрирующее нам некоторые особенности характера Одиссея: любопытство и желание подарков *********** . На просьбу своих соратников взять все что можно и бежать Одиссей отвечает отказом ************ – он желает познакомиться с хозяином пещеры и получить от него подарки:
[29].
Однако появившийся вскоре Полифем не очень дружелюбен к своим гостям. Увидев, что в его пещеру забрались люди, он спрашивает их:
Оскорбительный вопрос
Спрашивая о том, с какой целью путешествуют Одиссей и его спутники – по какому-то делу (__'_ __5.__), то есть как торговцы, или без дела (__6__(), то есть как пираты (_7 '_ /__'5__), – Полифем задает как будто бы довольно оскорбительный вопрос. Ведь есть и другие обстоятельства, позволяющие говорить о возможном скрытом подтексте вопроса в этой ситуации. Во-первых, Одиссей и его спутники часто вели себя как пираты (достаточно вспомнить хотя бы разграбление города киконов). Кроме того, в данном случае Одиссей и его соратники, забравшиеся в чужой дом и взявшие чужое имущество, похожи именно на пиратов. Однако, с нашей точки зрения, это вполне нейтральный вопрос, который не оскорбителен для гостей. Необходимо учитывать, что пиратство, по свидетельству некоторых греческих историков (и, в частности, Фукидида [32] **************), не считалось в древние времена недостойным занятием, а вопрос к чужестранцу, не пират ли он, был вполне типичен и не имел негативного оттенка ***************.
Вопрос Полифема несколько прямолинеен и не совсем своевременен: он задает его, едва увидев Одиссея и его спутников. Согласно законам гостеприимства, хозяин должен был бы сначала принять гостей и накормить их, а затем уже расспрашивать. Несколько дидактичный Ван Лойвен в своем издании «Одиссеи» комментирует это так: « Monstrum inhumanum et inhospitabile advenas statim adspectos interrogavit ; cultorum vero hominum erat peregrinos prius hospitio excipere , dein rogare qui essent , unde quo consilio venissent » [34].
Одиссей последовательно отвечает на три вопроса Полифема (о том, кто он и его спутники, откуда они прибыли и с какой целью) **************** , скрывая собственное имя, но рассказывая при этом о своих славных подвигах под Троей. Затем он добавляет:
[37].
Различия в системе ценностей
Одиссей просит Полифема о подарках, считая, что Полифем должен уважать богов (____1_! &____'_! ____). Однако очевидно, что уважение к богам, а тем более чувство благоговения перед ними, Полифему незнакомы. Поэтому упоминание о Зевсе – покровителе гостеприимства (E_% ._(___) не трогает его. Полифем оценивает других по их силе и слабости ***************** , а циклопы, по его мнению, намного сильнее богов (__ % &__'___( _____).
Здесь мы сталкиваемся с разной системой оценок. Одиссей апеллирует к моральным принципам, которые совершенно не знакомы циклопам. Полифем намекает Одиссею, что тот совершенно не понимает, куда он попал, и не имеет никакого представления о циклопах ( ______ __! 0 ._1_9! H '/ ____ __ 9 ____). Интересно сравнить эту фразу с фразой, которую произносит Менелай в ответ на вопрос своего советника о том, нужно ли принять гостей или же отослать их [38]:
[39].
Различное прочтение одной ситуации
Менелай говорит о том, что во время своих путешествий он не раз оказывался в роли гостя, и, следовательно, сам должен привечать своих гостей. Полифем же никогда нигде не был, а значит, никогда не был принят в качестве гостя. Важную для понимания эпизодов роль играет слово _9___, означающее в данном случае не абстрактную глупость, а отсутствие понимания конкретной ситуации и соответствующих законов поведения.
Полифему не так важно, кто его гости и являются ли они пиратами: для него они – неожиданная добыча, попавшая к нему. Вопрос о том, где находится корабль Одиссея [40] ****************** , Полифем задает с явным намерением узнать, не может ли он еще кем-нибудь поживиться.
Зеркальное отражение правил гостеприимства
С точки зрения правил гостеприимства ситуация начинает развиваться как будто в зеркальном отражении. Вместо того, чтобы пригласить своих «гостей» на пир, Полифем сам поедает их [41] ******************* . Оставшихся в живых «гостей» он насильно заточает в пещере с помощью огромного камня. Одиссей-«гость» предлагает Полифему-«хозяину», поедающему его товарищей, вино ******************** . Таким образом, получается, что подарок хозяину дарит его гость, но при этом делает это с коварным умыслом (напоить хозяина, ослепить его и сбежать из его дома).
Ложное имя Никто
Опьяневший от крепкого неразбавленного вина Полифем сам предлагает Одиссею, в случае если он назовет свое имя ********************* , подарок [46], который по своему качеству ничуть не лучше «подарка» Одиссея: обещание съесть его последним. Впрочем, Одиссей не остается в долгу и взамен говорит Полифему ложное имя – Никто (S<'_), – которое (как и крепкое вино, усыпившее его) в дальнейшем приносит Полифему одни несчастья, лишив его помощи других циклопов [47]. Усыпив «хозяина » и ослепив его, «гости» тайно бегут от него, прихватив с собой имущество Полифема: баранов из его стада. После отплытия корабля Одиссея от острова Одиссей и Полифем, вместо пожеланий счастья, обмениваются проклятьями. Сначала Одиссей обвиняет циклопа в гибели товарищей и в неуважении к богам, которые якобы покарали его за неуважение к гостям:
[48]
Открытие истинного имени
Полифем же снова пытается убить своих «гостей», бросив в их корабль камень, но промахивается. В ответ Одиссей наконец-то называет циклопу свое истинное имя и происхождение, давая Полифему возможность послать свое проклятие по нужному адресу [49] ********************** :
[51] *********************** .
Вопрос о том, почему Одиссей назвал свое настоящее имя тогда, когда обстоятельства уже не принуждали его к этому, и не была ли его похвальба победителя циклопа )************************__, за которую на него разгневались боги, стал предметом длительного спора исследователей. Мы полагаем, что Одиссей, действовавший в классической манере героя «Илиады», не мог поступить иначе, так как в противном случае он не мог бы получить причитающейся ему по праву победителя славы (_ __) [52].
Проклятье Полифема «приводит в действие» гнев его отца Посейдона, результаты которого заметны не сразу )************************* . Однако косвенные признаки гнева богов обнаруживаются уже во время жертвоприношения Зевсу (в честь счастливого освобождения): бог не принимает аналитикам повод обнаруживать здесь линию соприкосновения более ранней и более поздней версии «Одиссеи» [53]. принесенного ему в жертву Одиссеем лучшего барана из стада Полифема [54].
Проклятье Полифема и вина Одиссея
Возникает довольно интересная проблема: Полифем нарушил принципы гостеприимства и, как считает Одиссей, был справедливо за это наказан. Однако Зевс как будто бы дает понять, что поведение Одиссея не позволяет ему принять жертву, демонстрируя этим свою неблагосклонность к нему. Многие исследователи в этой связи считают возможным говорить о вине Одиссея. В чем же может заключаться вина Одиссея )************************** ?
Здесь снова начинаются споры (тем более что и поступки самого Одиссея дают к этому повод). Если вернуться к началу эпизода и проанализировать поведение Одиссея с точки зрения гостеприимства (в данном случае – правил поведения гостя), можно найти немало причин для этого )*************************** : Одиссей и его соратники без приглашения заходят в пещеру в отсутствие хозяина [58] )**************************** и едят его сыр [59]) ***************************** ; Одиссей коварно дает Полифему крепкое вино под видом подарка; «гости» хитростью ослепляют спящего «хозяина»; во время бегства Одиссей и его спутники крадут [62] ***** баранов, принадлежащих Полифему.
Но все это не более чем набор фактов, которому можно с успехом противопоставить еще более обширный список нарушений гостеприимства со стороны Полифема. Кроме того, Одиссей и не обязан соблюдать принципы гостеприимства с того момента, как Полифем их грубо нарушает. Очевидно, причины возможного гнева Зевса нужно искать в чем-то другом.
Причины гнева богов
Существует несколько возможностей объяснения. Первая заключается в том, что само ослепление Полифема, одного из циклопов, о которых так заботятся боги 
могло разгневать Зевса [64]. Однако прямых текстуальных подтверждений этой версии в «Одиссее» мы не находим.
Исследователи, выбравшие другую возможность объяснения, говорят о дисгармоничности гомеровской концепции богов [65]. Такой точки зрения придерживались многие аналитики, объясняя эту дисгармонию наличием двух редакций гомеровского текста: более ранней, архаической, и более поздней [66] ****************************** . Но, хотя поведение богов в отношении людей и не однозначно, нам, исходя из преобладающей сегодня унитаристской точки зрения, представляется, что существует определенная общая закономерность: в гомеровском тексте мы не видим примеров непоследовательных действий богов [68]. Различия в их поведении можно объяснить скорее отражением исторически эволюционирующего представления греков о богах: например, Посейдон, как один из старейших богов, обладает явно более архаическими чертами, чем Афина.
Для Зевса в данном случае важнее наказать Одиссея за обиду, причиненную его брату Посейдону, чьим сыном является Полифем, нежели, учитывая справедливость наказания Полифема с точки зрения человеческой морали, простить ему его поступок [69]. Эту точку зрения, к которой мы можем присоединиться, подтверждает диалог Зевса и Посейдона, гневающегося на феаков за то, что они перевезли Одиссея на Итаку. В ответ на жалобу Посейдона на то, что феаки его не почитают [70], Зевс говорит так:
[71].
Гостеприимство и законы морали
Тем самым получается, что часто боги действуют по достаточно архаичным законам, в данном случае по законам родства. Даже каннибализм Полифема не является для них чем-то преступным и наказуемым. Боги не следят и за соблюдением законов гостеприимства [72]. Зато проклятие Полифема сразу находит отклик и не остается незамеченным.
В тексте «Одиссеи» собственно о виновности Одиссея говорят другие люди ******************************* , а не он сам. Прямо не говорят об этом и боги. С нашей точки зрения, мотив вины является второстепенным для дальнейшего развития сюжета «Одиссеи» (скорее развитие сюжета обусловлено мотивом обиды и гнева Посейдона). Вместе с тем тема гостеприимства оказывается одной из главных сюжетообразующих тем.
Тема гостеприимства, при всей своей кажущейся простоте, приобретает сложность за счет одновременного развертывания в нескольких плоскостях: это представление Одиссея о человеческой морали, поведение Полифема, построенное на презрении к другим, представление феаков о жизни как некая идеальная и неработоспособная в условиях человеческого сообщества модель ******************************** , а также особая позиция богов, часто действующих по другим принципам, нежели люди. Мотив гостеприимства становится сюжетообразующим, связывая множество эпизодов «Одиссеи»: от описания путешествия Телемаха и эпизода на острове циклопов до эпизодов с возвращением Одиссея на Итаку и местью женихам. Вместе с тем анализ мотива гостеприимства в «Одиссее» позволяет обратиться к более сложному и спорному вопросу о гомеровской морали. ********************************* Обзор современных теоретических подходов см.: [1]. ********************************** Так, например, В.Н. Ярхо [9] замечает, что Одиссей «с мечом в руках бросается на Еврилоха, обвинившего его в гибели спутников в пещере Полифема» [10], не отвечая на его обвинения и не оправдываясь.
* Безусловно, речь не идет о вине Одиссея в более позднем, христианском понимании этого слова. Вина у гомеровских героев – это не внутреннее состояние. В этой связи нам представляется возможным рассматривать такое понятие, как ________, как указатель на чью-то виновность.
** Выражаю благодарность профессору Грегори Хатчинсону (Эксетер, Оксфорд) за его лекцию о Полифеме, прочитанную в университете г. Салоники в марте 2005 года, а также за любезно предоставленную мне консультацию по этому вопросу.
*** Этот вопрос не так прост, как кажется. О том, что у Полифема только один глаз, Гомер не говорит (мы можем доказать это только логическим способом). Если посмотреть на изображения ослепления Полифема на сосудах, легко увидеть, что Полифем и те, кто его ослепляет, изображены в профиль, а следовательно, все как один как будто имеют по одному глазу [11]. При этом люди, ослепляющие Полифема, иногда так похожи на самого Полифема (в том числе и по своему росту), что их трудно отличить друг от друга [12]. Но и это еще не все: в одном из редких случаев, когда Полифем изображается анфас, у него – два глаза вместо одного [13]. Разумеется, подобные казусы можно объяснить ошибками, вкравшимися в традицию изображения сюжета (художники чаще ориентировались на визуальные образцы, нежели на устную или письменную традицию). Однако причины этих ошибок будут для нас неясны, если мы не поймем, что для художников (и для самого Гомера) главными были не внешние отличия Полифема от людей, а его каннибализм и другие его привычки, отличные от традиционных нравов греков.
**** Подобное обвинение Одиссей и его товарищи не предъявляют ни лестригонам, которые заманивают их к себе, а затем уничтожают почти весь флот Одиссея, ни Кирке, которая коварно превращает своих гостей в животных.
***** Как, например, встреча Одиссея со Сциллой и Харибдой.
****** В случае с Одиссеем исследователи чаще всего говорят о вине перед богами. Таким образом они объясняют гнев Посейдона и его месть Одиссею, а также позицию Зевса, не принимающего жертву Одиссея и демонстрирующего этим свою неблагосклонность к нему [15].
******* Краткое описание этнографического характера см.: [16]. Заметим, что объем информации, которым обладает Одиссей, явно превышает тот, который он мог бы получить за время своего пребывания (речь, в частности, идет о семьях циклопов: [17] IX, 114–15). Об Одиссее как о всезнающем рассказчике и о невозможности сужения перспективы рассказа в Апологиях см.: [18].
******** Краткий пересказ гомеровского описания образа жизни циклопов см.: [20]; более подробный пересказ с анализом см.: [21].
********* О героическом коде и желании военной добычи см.: [24]. В этой же работе Ярхо отмечает, что, несмотря на желание вернуться домой, Одиссей готов хоть целый год дожидаться подарков феаков [25]. Желание подарков, конечно, связано с героическим кодом, но также нельзя не заметить, что Одиссей привык получать подарки уже с детства [26] и использует любой подходящий для этого случай. Это представляется нам вполне живой чертой характера Одиссея у Гомера.
********** Одиссей раскаивается в своем решении, о чем прямо говорит феакам [27]. В формуле $ ', :_ __ % _______ $__ прилагательное _______ имеет совсем не нейтральный оттенок (как это может показаться при буквальном переводе), обозначая, как правило, единственно верный (или гораздо лучший, чем другой) вариант решения из двух возможных [28]. Таким образом, Одиссей признает, что выбрал неверный путь.
*********** См. соответствующее этому латинское словосочетание «vada salsa»: [30].
************ Впрочем, источником для Фукидида вполне мог быть и Гомер.
************* О пиратстве в Древней Греции см. также: [33].
************** Подробный анализ диалога Одиссея и Полифема [35] см.: [36].
*************** Например, любимый Полифемом баран является самым быстрым в его стаде.
**************** Одиссей сразу разгадывает хитрость циклопа и придумывает ложный ответ.
***************** Об этом и о других особенностях этой пародии на тему гостеприимства см.: [42].
****************** См. также: [43]. Даря этот подарок, Одиссей не произносит похвалы в адрес Полифема, а наоборот, бросает ему упреки, говоря, что к нему больше никто не приедет, так как Полифем действует не __'_ __1___ . Любопытно, что приготовление Полифемом пищи описывается именно как действие __'_ __1___ (см. также [44]). Однако это говорит скорее не о расплывчатости смысла словосочетания, а о том, что Полифем и Одиссей представляют себе действия __'_ __1___ совершенно по-разному (Одиссей – как необходимость соблюдения закона гостеприимства, Полифем – как правила ежедневного приготовления пищи).
******************* Полифем, как и Алкиной, царь феаков [45], задает этот вопрос во время трапезы. Однако на этой трапезе Одиссей не желанный гость, а жертва.
******************** Проклятье Полифема, вспомнившего старинное пророчество, предупреждавшее его о встрече с Одиссеем, не могло бы совершиться в том случае, если Одиссей продолжал бы прятаться за именем Никто [50].
********************* Слова Полифема (в том, что касается возвращения Одиссея) исполняются с абсолютной точностью.
********************** Это обстоятельство беспокоило многих ученых и давало
*********************** Последние работы по этому вопросу: [55]. Основные варианты см.: [56].
************************ Полное перечисление см.: [57].
************************* Для Данека это особый случай: пустой дом без дверей.
************************** Ньютон: Нельзя верить словам Одиссея; contra – [60] (примитивное жертвоприношение: [61]).
*************************** Это __ /__ поверженного противника.
**************************** Критика аналитической концепции: [67].
***************************** См. [73], обвинительная речь Эвпейта.
****************************** В критической литературе много говорится о возможности противопоставления феаков и циклопов (в отношении подарков, полученных и неполученных, а также в контексте отношения циклопов и феаков к морю). Я не буду подробно на этом останавливаться, замечу только, что не стоит полностью переносить на феаков модель человеческих отношений и принципы человеческой морали, так как феаки, хотя и более похожи на людей, чем циклопы, все же далеки от человеческого сообщества с его проблемами, представляя собой определенную идеальную замкнутую систему. О феаках как об идеальной аудитории см. [74].
1. Peradotto J. Modern Theoretical Approaches to Homer // A new Companion to Homer / Е d. Ian Morris and Barry Powell. Leiden , 1997. S. 380–395.
2. Kullmann W. Zur Methode der Neoanalyse in der Homerforschung. 1981. WSt 15. S. 5–42.
3. Jahn T. Zum Wortfeld Seele-Geist in der Sprache Homers. Munich , 1987.
4. Cook E.F. The Odyssey in Athens . Ithaca , 1995.
5. Pucci P. Odysseus Polutropos: Intertextual Readings in the Odyssey and the Iliad. Ithaca , 1987.
6. De Jong I. A Narratological Commentary on the Odyssey. Cambridge , 2001.
7. Rose P.W. Sons of the Gods, Children of Earth: Ideology and Literary Form in Ancient Greece . Ithaca ; N.Y., 1992.
8. Doherty L.E. Siren Songs: Gender, Audiences and Narrators in the Odyssey. Ann Arbor , 1995.
9.Ярхо В.Н. Эпос. Ранняя лирика. М., 2001. C . 94–95.
11. Giuliani L. Bild und Mythos. M ь nchen, 2003.
18. Suerbaum W. Die Ich-Erz д hlungen des Odysseus: Ь berlegungen zur epischen Technik der Odyssee. Poetica. 1968. S.150–77. S. 154.
20. Лосев А . Ф . Гомер . М ., 1960. C . 267.
21. Kirk G.S. Myth: Its Meaning and Functions in Ancient and Other Cultures. Cambridge , 1970.
23. IX, 175–6: H _, _Q _, 3*___'_( '_ ___ A_____ ____ _(_____, // @_ &_ _.____ __( _&__ ___ "_'# _____9.
24. Ярхо В.Н. Эпос. Ранняя лирика. М., 2001. С. 72.
25. Ярхо В.Н. Эпос. Ранняя лирика. М., 2001. C . 40–41; XI, S. 358–61.
28. V, 474; VI, 145; XI, 358 и др.
30. Cat. LXIV, 6; Verg. Aen. V, 158.
33. Петров М.К. Язык, знак, культура. М ., 1991. C . 155–69.
34. Van Leeuwen J. (ed.) 1917. Odyssea. Lugduni Batavorum. См .: iii, 63–74.
36. De Jong Irene. A Narratological Commentary on the Odyssey. Cambridge : University Press, 2001. 239f .
42. Reece Steve. The Stranger's Welcome: Oral Theory and the Aesthetics of the Homeric Hospitality Scene. Ann Arbor : The University of Michigan Press, 1993. 129ff.; Pucci Pietro. The Song of the Sirens: essays on Homer. Lanham: Rowman & Littlefield, 1998. 117ff.
43. Eisenberger Herbert. Studien zur Odyssee. Wiesbaden : Franz Steiner Verlag, 1973. 134; Segal Charles P. «Divine Justice in the Odyssey: Poseidon, Cyclops and Helios». AJP 113, 1992. S. 489–518. 502ff.
44. Focke Friedrich . Die Odyssee. Stuttgart – Berlin : Verlag von W. Kohlhammer, 1943. 188.
49. IX, 502–5; 528–35 (505=531).
50. Brown Calvin S. «Odysseus and Polyphemus: The Name and the Curse». Complitis, 1966. P. 195–201; Schmidt Jens-Uwe . “Die Blendung des Kyklopen und der Zorn des Poseidon”. WSt 116, 2003. S. 5–42. S. 31–33.
52. Eisenberger Herbert . Studien zur Odyssee. Wiesbaden : Franz Steiner Verlag, 1973. S. 141.
53. Kirchhoff Adolf. Die homerische Odyssee. Hildesheim : Georg Olms Verlag. 1973(=1879). S. 215; M ь lder D. «Das Kyklopengedicht der Odyssee». Hermes, 38, 1903. 414. и мн. др.
55. Friedrich Rainer. «The Hybris of Odysseus». JHS 111, 1991. P. 16–28; Schmidt Jens-Uwe . “Die Blendung des Kyklopen und der Zorn des Poseidon”. WSt 116, 2003. S. 5–42.
56. De Jong Irene. A Narratological Commentary on the Odyssey. Cambridge : University Press, 2001.
57. Reece Steve. The Stranger's Welcome: Oral Theory and the Aesthetics of the Homeric Hospitality Scene. Ann Arbor : The University of Michigan Press, 1993. 142f .
58. Contra: [ Danek Georg . Epos und Zitat. Wien: Verlag der Ц sterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1998. S. 180].
59. Newton Rick M. «Poor Polyphemus: Emotional Ambivalence in Odyssey 9 and 17». CW 76, 1983. S. 137–142. 139f .
60. Clay Jenny Strauss . The Wrath of Athena: Gods and Men in the Odyssey. Princeton: Princeton University Press, 1983. 117.
62. Contra: [ Danek Georg. Epos und Zitat. Wien: Verlag der Ц sterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1998. S. 186].
64. Friedrich Rainer. «The Hybris of Odysseus». JHS 111, 1991. P. 16–28; Reece Steve. The Stranger's Welcome: Oral Theory and the Aesthetics of the Homeric Hospitality Scene. Ann Arbor : The University of Michigan Press, 1993. P. 143.
65. Fenik Bernard. Studies in the Odyssey (Hermes Einzelschriften 30). Wiesbaden : Franz Steiner Verlag, 1974. S. 208–30.
66. Irmscher Johannes. G ц tterzorn bei Homer. Leipzig : Otto Harrassowitz,. 1950. S. 56–64; Schadewaldt Wolfgang . «Der Prolog der Odyssee». HSCP 63, 1958. S. 15–32.
67. H ц lscher Uvo. Untersuchungen zur Form der «Odyssee» (Hermes Einzelschriften 6). Berlin , 1939. S. 81ff.
68. Reinhardt Karl. «Die Abenteuer der Odyssee». В кн .: Von Werken und Formen. Godesberg, 1948. S. 52–162. 88ff.
69. Segal Charles P. «Divine Justice in the Odyssey: Poseidon, Cyclops and Helios». AJP 113, 1992. P. 489–518; Yamagata Naoko . Homeric Morality (Mnemosyne: Supplementum 131). Leiden : E. J. Brill, 1994. 4–9; De Jong Irene. A Narratological Commentary on the Odyssey. Cambridge : University Press, 2001. P. 249.
72.Brown Christopher J . «In the Cyclops Cave : Revenge and Justice in Odyssey 9». Mnemosyne 49, 1996. P. 1–29.
74. Parry Hugh. «The Apologus of Odysseus: Lies, All Lies?». Phoenix 48, 1994. P. 1–20. 15ff; Richardson Scott . «Truth in the Tales of the Odyssey». Mnemosyne 49, 1996. P. 393–402.
«Развитие личности» // Для профессионалов науки и практики. Для тех, кто готов взять на себя ответственность за воспитание и развитие личности